Доктор Садист

Он кричал во всю глотку, дергаясь всем телом во все стороны. Он перестал кричать через десять секунд. Он запыхался и был измучен. Он посмотрел на свое обнаженное тело и заплакал.

Его голос звучал невнятно, он пробормотал:

- Ч–что, черт возьми, это такое? Что–что… Что ты со мной сделала? - Он поднял голову с подушки, уставился на дверной проем и рявкнул:

- Что ты со мной сделала, сука?!

Мертвая тишина последовала за эхом его крика. Его голова откинулась назад и с громким стуком ударилась о грубый матрас, вызвав еще одну волну боли в черепе.

- Наконец-то ты проснулся, - сказал Брэдли.

Он вошел в спальню со спортивной сумкой, перекинутой через плечо, и латексными перчатками, скрывающими его руки. Он остановился в ногах кровати и уставился на Терренса. Терренс с благоговением уставился на него в ответ. Даже сквозь затуманенное зрение он узнал Брэдли. Эти люди не были лучшими друзьями, но они работали друг с другом в течение многих лет.

Брэдли бросил сумку на пол у изножья кровати и сказал:

- Я беспокоился о тебе, Терренс. Многие люди этого не знают, но Рогипнол может быть смертельным, особенно когда он смешан с алкоголем. Теперь мне лично наплевать, будешь ты жить или умрешь. У меня уже есть твои ключи, и, если в твоем телефоне что-то есть, я могу до этого добраться. Однако я хочу сделать это простым способом. Ты отвечаешь на мои вопросы, и я не заставлю тебя страдать. Договорились?

- Пошел ты, - прошипел Терренс. - Ты покойник, док. Они... Они найдут тебя, будут пытать, убьют тебя и... и трахнут твой труп. Ты… Ты связался не с тем человеком!

- О ком ты говоришь? Ты или Ву? Неважно, это все равно не имеет значения. Ты не можешь остановить меня, и Ву получит то, что ему причитается.

- Ты труп!

Брэдли сказал:

- Мне нужно знать о Deep Red Pictures. Чем ты там занимался с тех пор, как я уехал? Неужели Бенни...

- Я не стукач, - перебил Терренс. Он снова рванулся вперед, частично приподняв верхнюю часть тела с кровати. Он пристально посмотрел на Брэдли и сказал:

- Я ни хрена тебе не скажу. Убей меня. Сделай это, предатель.

Брэдли уставился на Терренса с невозмутимым выражением лица, затем улыбнулся. Он склонился над своей спортивной сумкой и просмотрел свои припасы. Через несколько секунд он встал с охотничьим ножом в ножнах—ножом скиннера с восьмидюймовым лезвием. Он крепко схватил Терренса за левую ногу, заставив мужчину ахнуть и начать извиваться.

Когда Терренс уставился на него с ужасом в глазах, Брэдли сказал:

- Мы делаем это трудным путем.

Он положил лезвие на лодыжку Терренса спереди и надавил на рукоятку ножа, пока тот не врезался в кожу горизонтально. Капли крови скатывались по обеим сторонам его лодыжки. Терренс инстинктивно пошевелил ногами, отчего лезвие еще глубже вонзилось ему в кожу.

Брэдли прижал дрожащую ногу Терренса к кровати и строго сказал:

- Не двигайся. Ты знаешь, что становится только хуже, когда сопротивляешься, так что не двигайся.

Терренс закричал:

- Не делай этого! Стой! Прекрати!

Не обращая внимания на его мольбы о пощаде, Брэдли надавил лезвием вниз, пока оно не коснулось его голени, затем, просунув лезвие под кожу, он вонзил нож в голень. Кожа Терренса разорвалась с влажным потрескивающим звуком, и лезвие царапнуло кость, но это было едва слышно из-за его криков агонии. С него содрали кожу от лодыжки до коленной чашечки.

Брэдли не стал отрывать длинный тонкий лоскут окровавленной плоти. Он позволил ему болтаться у него на ноге, извиваясь, как змея, от неистовых движений Терранса.

Терренс недоверчиво посмотрел на свою ногу. Его голень была красной, розовой и даже белой. Была видна его голень, окровавленная кость под маленькими кусочками оставшейся кожи и плоти. Жгучая боль пронзила его голень. Горячая, обильная кровь, текущая по его ноге, тоже не помогла. Он пытал людей в Deep Red Pictures, но все было по-другому, когда роли менялись местами – это было по-настоящему.

Прежде чем Терренс успел сказать хоть слово, Брэдли схватил его за другую ногу и начал сдирать с нее кожу. Нож двигался влево и вправо, когда нога Терренса непроизвольно задрожала. Он не мог контролировать свою реакцию на боль. Лезвие вонзилось в икроножную мышцу, затем выскользнуло и разорвало лоскут кожи, прежде чем Брэдли смог дотянуться до коленной чашечки.

Брэдли отошел от кровати. Он вытер окровавленное лезвие о простыни, осматривая изуродованные голени Терренса. Его левая нога кровоточила больше, чем другая, из-за глубокой колотой раны на голени. Его голени были обнажены, одна больше другой. Его ноги неудержимо дрожали, как у человека, находящегося в шоке после жестокого удара по голове.

Пока Терренс хрипел, стонал и бормотал, Брэдли сказал: