Доктор (СИ)

Но, несмотря на все препятствия троица благополучно долетела до Бари, села на автобус до Пуньокьюзо и спустя час быстрого бега вышла за пределы обитаемой территории и оказалась в предгорьях. Двигаясь вдоль побережья, наслаждаясь морским воздухом, спокойствием леса, природными звуками, дети отдыхали от шумного и суетливого Милана, от непонятных и непривычных в своей заботе итальянских женщин, и возвращали себе спокойное состояние духа. Ночевка в лесу, среди высоких деревьев, под небольшим скальным уступом, помогла окончательно осознать, что за ними никто не гонится, что они, наконец, свободны от диктатуры ученых. Да, последствия экспериментов еще долго будут их мучить, в этом никто не сомневался, но теперь они вольны сами выбирать свою судьбу, и это чувство окрыляло их.

Итальянский особняк на берегу моря, ничем не примечательный, ну кроме отсутствия соседей, двухэтажный. Бело-серая гамма облицовочного камня, колонны, окна стиля модерн. Этот особняк не вписывался в окружающую зелень, однако крупные деревья и большое расстояние от всех близлежащих объектов цивилизации прятали его с суши. Ребята однозначно прошли бы мимо, если бы интуиция Тсунаеши не подала сигнал хозяйке, что они должны повернуть на неприметную тропку, спрятанную не с помощью пламени Тумана, а обычной военной маскировкой.

Троица спокойно шла по тропе, нисколько не скрываясь, в человечьем обличии, не демонстрируя ни капли из тех чувств, что обуревали их. Тренировки не прошли напрасно, на их лицах было написаны лишь радость и предвкушение. Подойдя к калитке, они как и всякие дети воспитанные на книгах по этикету, начали искать звонок или любой другой предмет, которым можно было бы оповестить хозяева, что у него гости, а не найдя оного, решили просто постучать. После стука дверь легко отворилась и, шагнув за порог, они перевернули страницу своей жизни.

Ребенок в халате спокойно улыбнулся. Он не знал, почему ответил на то странное сообщение полгода назад. Почему согласился внести предоплату в Варию и прячет от них троицу бывших подопытных. Как так получилось, что странные дети, превосходящие своих ровесников во всем, стали ему кем-то вроде учеников, однако чутье, которому Верде привык доверять, говорило, что так правильно. Так и должно быть.

Тсунаеши, после череды исследований и ряда операций, спокойно разминающаяся на камнях, Михаэль, мирно возвращающийся с удачной охоты, несущий очередной труп животного в руках, Кисе лежащий на крыше, что-то набирающий в компьютере. Аркобалено Грозы уже привык, что если он заснет за очередным опытом, то мягкие руки девочки перенесут его на постель и разденут, а на кухне всегда можно найти какой-нибудь кухонный эксперимент волка, и на некоторых окнах можно найти ловцы снов с вороньем пером или тюль с причудливым узором.

Он прекрасно помнит их первую встречу, и результаты первых исследований. Когда стало известно, что Тсунаеши осталось жить меньше десяти лет, это было платой за возможность долговременного изменения возраста. Когда они поняли, что за возможность обращаться в зверя, мальчики платят умственным и физическим развитием. Два месяца сложнейших операций, за которые взрослый, заключенный в тело ребенка, с помощью бывших подопытных смог понять, в каком направлении двигаться для снятия своего проклятья, и перешел с формального на дружественную манеру обращения со своими постояльцами, чего раньше были достойны лишь члены семьи Джиглио Неро.

Верде смог избавить Тсунаеши от «старшей версии» оставив способности к малым метаморфозам, например: сменить цвет волос, глаз или кожи, правда в процессе операции что-то пошло не так и интуиция у неё возросла скачкообразно, став чуть меньше не контролируемого предвидения Юни, из-за чего теперь девочке приходится носить очки.

Михаэль получил возможность к частичной трансформации и потерял возможность мыслить человеческими понятиями в волчьем обличии.

А с Кисе же получилось очень интересно, с точки зрения ученого, конечно, благодаря высокому интеллекту воронов, как вида, мальчик смог договориться со своим животным и теперь они сосуществовали вместе, делясь эмоциями и чувствами.

Вот уже четыре месяца дети проходят реабилитационный период, сдавая экстерном экзамены за школьный уровень.

Дни без особых происшествий сменяли друг друга. Погода стабильно радовала всех солнцем и легким бризом с моря вот уже на протяжении недели. Верде и дети сидели на веранде и спокойно пили чай, наслаждаясь тишиной и красивым закатом. Тихая беседа на отвлеченные темы перетекла в обсуждение планов на будущие, и, именно тогда, состоялся этот знаменательный разговор.

— Я хочу обучиться на врача и юриста.

— А я на программиста.

— Было бы неплохо окончить направления связанные с географией.

— Ну с тобой Кисе, все понятно, и как только зрение еще не посадил, — ворчливо и с легкой усмешкой заметил ученый, — с Михаэлем тоже, как часто пишут в учебниках: «волк — санитар леса», но Тсуна! Почему именно медицина и юриспруденция!