Небольшой безукоризненно чистый кабинет занимала солидная чернокожая женщина в оранжевом костюме, вводившая данные в компьютер. Я нацепил значок Западного центра педиатрии и приготовил на всякий случай удостоверение местного медицинского колледжа. Но только я сказал, что занимаюсь организацией вечера встречи выпускников и хочу узнать адреса бывших однокурсников, как негритянка с улыбкой протянула солидный талмуд с личными делами сотрудников. Ее радушие и открытость с непривычки поразили меня. Я слишком долго общался только с полицейскими, адвокатами, психопатами и другими скрытными типами.
Негритянка вернулась к компьютеру, а я принялся листать книгу. Первая часть была посвящена дипломированным специалистам. Фамилии, адреса кабинетов, фотографии. Никаких личных данных. Никого похожего на фотографии человека, являющегося, по утверждению Леймерта Фаско, настоящим доктором Смерть. То же самое относилось ко второй половине, где были перечислены административные работники, санитары, сторожа и так далее.
Принимая у меня книгу, женщина в оранжевом костюме сказала:
— Желаю приятно провести время.
В архиве все оказалось не так просто. Сотрудница с поджатыми губами буквально излучала недоверие. Никаких факсов от Джо Сейфера она не видела.
В итоге доверенность неизвестно откуда материализовалась, и сотрудница протянула мне историю болезни Джоанны Досс в дюйм толщиной.
— Вам придется ознакомиться с ней прямо здесь. В доверенности ничего не сказано про ксерокопирование.
— Нет проблем.
— Вы все так говорите.
— Кто все?
— Врачи, работающие на адвокатов.
Взяв папку, я устроился в противоположном углу комнаты. Разноцветные страницы с результатами лабораторных анализов. Цифры, вписанные в клетки. Всевозможные образчики неразборчивых каракулей. Имя Боба Маниту упоминалось лишь в одном месте. А всего пятнадцать врачей пытались разобраться в причинах страданий Джоанны.
Анализы крови, анализы мочи, рентгенограммы, томограммы, результаты эндоскопии, результаты пункции спинного мозга, которую, по словам Ричарда, взяли только потому, что больше ничего не нашли.
Ключевое слово: «результаты отрицательные».
И снова анализы крови, анализы мочи, рентгенограммы, томограммы... Ни одна фамилия из тех, что встречались в деле, не совпадала с многочисленными псевдонимами Гранта Раштона. Последнее замечание:
Иначе не могло быть.
Слишком поздно для признаний.
На обратном пути я остановился у телефона-автомата и позвонил секретарше.
Единственный человек в Лос-Анджелесе, не имеющий сотового телефона. Мне потребовалось много лет на то, чтобы решиться купить видеомагнитофон, еще большее — чтобы подключиться к кабельному телевидению. Я упрямо отказывался обзаводиться компьютером даже после того, как библиотека университета перевела картотеку в электронный вид. Потом у меня сломалась механическая пишущая машинка, и я не смог найти к ней запасные части.
Мой отец был помешан на машинах и механизмах. Я старался держаться от них подальше. Правда, жил вместе с женщиной, относившейся к ним с любовью. Ладно, сейчас не время заниматься самоанализом.
— Только один звонок, совсем недавно, — ответила секретарша. — Звонила некая детектив Коннор. Это не та, с кем вы обычно работаете?
— Да, — подтвердил я. — Что ей было нужно?
— Она попросила перезвонить.
Петра оставила номер Голливудского управления. Мне ответили, что сейчас ее нет на месте, и предложили номер мобильного телефона.
Наконец я услышал голос Петры.
— Майло попросил меня передать тебе, что мы нашли Элдона Салсидо. Майло подумал, что, возможно, ты захочешь на него взглянуть.