Доктор V

Сердце начинает колотиться как сумасшедшее. Дыхание застревает где-то в горле, и я не могу сделать полноценный вдох. Подскакиваю с кровати и слегка отодвигаю штору, чтобы одним глазком выглянуть на улицу. Так и есть: на нашей подъездной дорожке стоит его машина. Он ждет меня. Разворачиваюсь, выбегаю из комнаты, даже толком не заботясь о том, чтобы вести себя тихо, выскакиваю в коридор, прыгаю в кроксы и лечу на улицу. Мы не виделись со вчерашнего дня, а я уже так сильно скучаю по нему. И теперь еще сутки не увидимся, потому что с утра у меня смена. Бегом преодолеваю короткое расстояние до его машины и, распахнув дверь, прыгаю на пассажирское сидение.

На моем лице счастливая улыбка, а руки уже сами тянутся к его шее. Но Винс не улыбается, он слишком серьезный, каким никогда со мной не был. Он смотрит на меня так, что руки мгновенно опускаются и пальцы сплетаются в замок на моих коленях. От желания к нему подрагивает все тело, но Винс держит меня на расстоянии. Неужели так сильно обиделся из-за снимка?

– Винс? ― робко зову я, потому что не знаю, чего ожидать от него в таком настроении.

– Ты меня ослушалась, ― спокойно говорит он. Таким голосом он разговаривал со мной в приватной комнате клуба. Тон глубокий, мрачный, с такими тягучими нотками, от которых скручивает внутренности. И да, если бы я стояла, колени бы сами подогнулись перед ним. ― Я просил тебя о снимке.

– Я прислала, ― звучит тихо. А еще мне хочется треснуть себя по лбу, потому что я прекрасно знаю, что эта фраза прозвучала по-идиотски. И так понятно, какого именно снимка он ждал.

Винс отворачивается и смотрит в лобовое стекло, а потом медленно переводит взгляд на меня.

– Ты прислала фотографию своих трусиков, спущенных по ногам, ― цедит он.

– Тебя это не возбуждает? ― делаю последнюю попытку.

Винс приподнимает одну бровь.

– Я просил о другом.

– Я знаю, прости, ― выдыхаю я. ― Я думала, ты оценишь шутку. Ты же любишь юмор.

– Речь шла об игре, Эли. И если в нее играет только один человек, она становится бессмысленной.

Мы действительно говорили об игре неделю назад. Винс сказал, что ожидание секса, прелюдия и предвкушение ― это то, что делает оргазм ярче. Это игра разума, где ты подключаешь свою фантазию и воображение, чтобы ощущения после были намного острее. Именно в этом заключается суть Темы. Мы договорились, что в начале таких сообщений он будет присылать смайлик с бомбой, чтобы я понимала, что сейчас общаюсь с ним не просто как со своим мужчиной, а передо мной сообщение от Доминанта. И да, я на все это согласилась, а когда дошло до дела, спасовала и решила пошутить.

– Я знаю, ― киваю для пущей убедительности. ― Винс…

– Я обещал наказать тебя за это, Эли, ― перебивает он. В тусклом свете я вижу, как темнеют его глаза и взгляд становится тяжелым. По телу проходит новая волна дрожи, и я киваю. Господи, пусть делает со мной все, что захочет, только бы удовлетворил мой голод. ― Снимай шорты и трусики, Элисон, ― твердо добавляет он.

― Прямо здесь?

– С этого момента ты ведешь себя тихо. Проще говоря, ты молчишь, Эли. Не вынуждай меня носить с собой кляп. Ясно?

Я киваю, сжав губы. Черт, эта игра будоражит, а Винс просто сводит с ума. Всегда такой смешливый и забавный, в роли Доминанта он очень эффектный. Независимо от того, где мы находимся, в машине или приватной комнате, ему хочется подчиняться. Поэтому я молча запускаю пальцы под резинку своих шорт и белья и стягиваю их в кратчайшие сроки, скинув при этом кроксы. Я поворачиваюсь лицом к Винсу, а он перегибается через меня и нажимает кнопку, чтобы опустить мое сидение.

– Встань на локти и колени, Эли. ― Я дрожу, пока переворачиваюсь. В его машине это сделать не так-то просто, она слишком маленькая для подобных маневров, даже если их исполняет такая коротышка, как я. ― Попку выше, ― добавляет он слегка севшим голосом.

Горячая ладонь касается кожи ягодиц, и я выгибаюсь сильнее, подаваясь ему навстречу. Прикрываю глаза и впитываю ощущения. Я так соскучилась по нему за эти сутки, что теперь просто изнываю от желания. Уверена, он чувствует запах моего возбуждения и слышит мое тяжелое прерывистое дыхание. А потом ладонь поднимается и с громким шлепком опускается на мою попку, вырывая из меня громкое оханье.

– Тихо, Элисон, ― цедит Винс сквозь зубы.

Еще удар, за ним еще и еще. Несколько шлепков по уже чувствительной коже, к которой, кажется, прилила кровь всего организма. Моя задница пылает, а я только тихонько всхлипываю и мычу, прикусив до боли нижнюю губу. Мне так хочется, чтобы он прекратил и в то же время не останавливался. Я чувствую каплю возбуждения, стекающую по моему бедру, слышу в тишине салона наше тяжелое шумное дыхание, которое смешивается с громкими шлепками.