Доктор V

Вот и сейчас Винс берет меня за руку и ведет куда-то, а я не свожу взгляда со сцены, просто плетусь за ним, даже не глядя, куда именно. Он затягивает меня в какой-то закуток за баром и прижимает к себе спиной так, что мне прекрасно видно, как протекает сессия. Когда Дом начинает шлепать по соскам привязанной сабы, я вспоминаю, что так иногда делает Винс, и мои внутренности сжимаются. Винс покручивает мои соски через тонкую ткань платья, и я выгибаю спину. Стоит его рукам коснуться моего тела, как зрение затуманивается, и я едва удерживаю фокус на сцене. Чувствую горячее дыхание у своего уха.

– Поласкай себя, Эли, ― шепчет Винс, и я замираю.

Потому что ну как? Прямо здесь? А потом вспоминаю данное ему обещание слушать его в клубе беспрекословно. Моя рука скользит под подол, быстро проникает в трусики, и вот я уже натираю место, которое буквально пульсирует от возбуждения, пока Винс продолжает играть с моей грудью и своими грязными словечками побуждает меня быть смелее.

– Нравится?

– Да.

Он сжимает соски сильнее, так, что легкая боль простреливает до самого паха.

– Да, что, Элисон?

– Да, сэр.

Мои пальцы быстрее порхают по напряженному комочку в погоне за удовольствием.

– Не закрывай глаза, смотри на сцену. Хочу, чтобы ты все это видела.

Я распахиваю глаза, но взгляд настолько затуманен, что я едва ли улавливаю суть происходящего на сцене. Кажется, девушку со свечой на спине снова выпороли и снова обливают воском, она громко стонет, вторя звукам, которые издает та, на которой испытывают технику шибари и достаточно жестко обходятся с ее сосками, цепляя на них бельевые прищепки. Что меня заводит: зрелище на сцене или наши с Винсом руки? Плевать, причем уже давно. Самое главное ― ощущения, накатывающее желание, которое волнами накрывает меня с головой. Я стону громче, и Винс меня не останавливает. А еще мне совсем не стыдно, если кто-то увидит или услышит меня, я просто хочу кончить. Так сильно жажду этого, что уже готова плакать, потому что ничего не выходит. Раз за разом возбуждение подступает, а потом отходит, и мне приходится все начинать заново. Я хнычу от безысходности. Кажется, от трения в трусиках скоро пойдет дым, но оно не приносит долгожданного облегчения. Винс, похоже, замечает мое состояние, потому что достает мою руку из-под юбки, берет за нее и ведет в свою приватную комнату.

– Встань на колени у двери, Эли, ― командует он, как только за нами закрывается дверь.

Здесь, как и в прошлый раз, царит полумрак и прохлада. Сейчас кажется, что мне даже немного холодно, но я точно знаю, как жарко станет, когда за меня примется Винсент. Он отходит и, как всегда, подтягивает к себе столик на колесах, выгружает из ранее принесенной сумки разные предметы, потом снимает пиджак и рубашку, бережно вешая их на специальную стойку для одежды.

– Сними все и положи на комод, ― командует он. Этот голос… внутренности сжимаются, когда он так со мной разговаривает. Я никогда не думала, что с помощью голоса можно управлять человеком, но теперь убедилась, что это реально. Более чем, потому что через минуту я голая возвращаюсь на свое место у двери.

Винс берет стек, садится на край кровати и, показывая пальцем на пол у своих ног, приказывает:

– Ползи сюда. Медленно. Я хочу видеть, как покачивается твоя грудь, пока ты движешься ко мне. ― У меня даже не возникает желания обсудить его приказ или, тем более, спорить с ним. Я просто опускаю руки на пол и делаю так, как он сказал. ― Умница. Медленнее. Вот так.

Каждая его похвала посылает мурашки по моей спине, а взгляд заставляет делать все так, как он приказывает. В этом взгляде похоть, желание, жажда обладания и подчинения. Адский коктейль, который заставляет кровь кипеть, выплескиваясь за пределы. В голове набатом стучит: «Хочу-хочу-хочу». Несмотря на мое поражение с мастурбацией, я точно знаю, что Винс сделает так, чтобы мои старания окупились сторицей. Мне просто нужна его помощь в этом.

Подползаю к его ногам и остаюсь на четвереньках. Винс гладит мои волосы, достает из кармана резинку и ловко завязывает мои волосы в пучок. Потом проводит стеком по моей спине. За кожаным наконечником следует табун мурашек, который распространяется на остальную поверхность кожи, заставляя вздрагивать и дрожать. А потом он шлепает меня по попке. Сначала несильно, давая привыкнуть, но с каждым разом удары становятся ощутимее, как и мои стоны, которые перерастают в полноценные крики. Это больно, чертовски больно, но еще я с удивлением обнаруживаю пульсацию между ног. Как будто горящие пятна на моей заднице посылают импульсы в пах, давая сигнал о том, что эти шлепки ― повод возбудиться. Быстрые, точные, короткие удары, за которыми я даже уже не успеваю следить. Казалось, что он ударил по левой, но гореть начинает правая половинка. Я потерялась в ударах, кожа как будто начала неметь, а между ног уже болит от желания.

Внезапно все прекращается, и я чувствую, как пульсирует горящая кожа.

– Молодец, Эли, ― шепчет Винс, наклоняясь ко мне. ― Ты справилась. А теперь у меня для тебя есть кое-что особенное.