Читаем Доктор Захарьин. Pro et contra полностью

«Ректор Московского Университета, основываясь на засвидетельствовании Директора Терапевтического Отделения Факультетской Клиники Московского Университета донёс, что ассистент того отделения Доктор Медицины Захарьин в продолжении двух лет исправлял должность свою с примерным усердием, полным знанием дела при благородном поведении, в особенности оказал отличную деятельность и самоотвержение во время двух холерных эпидемий, когда в клиниках были учреждены холерные больницы. В вознаграждение особенно полезной службы ассистента Захарьина Ректор Университета ходатайствует о назначении ему, при увольнении от службы за выслугою срока, в выдачу единовременно годового оклада двухсот рублей серебром из экономических сумм клиники, принимая при сем во внимание и бедное состояние г[осподина] Захарьина и затруднительность положения его до приискания новой службы. <…> Разделяя вполне мнение о полезных и отличных трудах ассистента Захарьина, считаю долгом покорнейше просить о назначении ему означенного пособия при увольнении его от службы». Через пять месяцев, 26 июля 1855 года, Министерство народного просвещения поставило в известность помощника попечителя о Высочайшем повелении: выдать Захарьину двести рублей серебром из экономических сумм клиники.[54]

Пока в заоблачных сферах всяческого начальства обсуждался вопрос о воздаянии в виде единовременного пособия, Захарьин, покинув лазарет запасной бригады 17-й пехотной дивизии, принялся срочно готовиться к очередным экзаменам. «По надлежащем испытании в медицинском факультете» 9 июня ему вручили свидетельство об утверждении его в звании акушера, а 16 июня 1855 года отправили в бессрочный отпуск.[55]

На вынужденных каникулах

Инициативный и самолюбивый доктор медицины, недавно избранный к тому же действительным членом Физико-медицинского общества (первого в Российской империи медицинского общества, учреждённого при Московском университете в сентябре 1804 года и просуществовавшего до 1917 года), вновь очутился на перепутье. Можно было бы вернуться к родителям в поволжское захолустье, но это означало навсегда проститься с честолюбивыми помыслами; не зря же в застойной атмосфере николаевского режима вылупилась на свет поговорка: дома жить – чина не нажить. Можно было бы с головой окунуться в частную практику, но 25-летнему врачу без солидной репутации не стоило даже мечтать о приличных гонорарах. Отставному доктору медицины оставалось либо покориться обстоятельствам и признать стоявшие перед ним препятствия непреодолимыми, либо сделать совершенно неожиданный ход, способный потрясти университетскую администрацию.

«Уступчивость или податливость не были в его характере, – констатировал впоследствии профессор Снегирёв. – Он был боевой человек и натура наступательная. Раз он решал наступать – все свои способности, силы он употреблял до конца».[56] Какие действия предпринял Захарьин после увольнения, у каких высокопоставленных лиц, смирив гордыню, побывал на приёме, какие аргументы выложил своим покровителям – таких секретов архивные документы не выдают. В фонде Московского университета сохранилось только заявление Овера на имя ректора, написанное 29 июля 1855 года (почти через полтора месяца после увольнения Захарьина) ровным, чётким, изящным почерком:

«Состоявший при Терапевтическом отделении Факультетской клиники Ассистент Доктор Медицины Захарьин ныне, по выслужении узаконенного срока, Высочайшим приказом 16 июня сего года от службы уволен. Постоянно замечая в нем усердие к исправлению своей должности, любовь к науке и старание более и более совершенствоваться во врачебных ея отраслях, я, по просьбе его, Захарьина, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство, во уважение усердной службы бывшего моего Ассистента, ходатайствовать пред Высшим Начальством о разрешении ему отправиться на год за границу, в Германию и Бельгию, для дальнейшего усовершенствования себя в медицине, – с увольнением его от взноса узаконенной платы за годовой заграничный паспорт».[57]

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
100 знаменитостей мира моды
100 знаменитостей мира моды

«Мода, – как остроумно заметил Бернард Шоу, – это управляемая эпидемия». И люди, которые ею управляют, несомненно столь же знамениты, как и их творения.Эта книга предоставляет читателю уникальную возможность познакомиться с жизнью и деятельностью 100 самых прославленных кутюрье (Джорджио Армани, Пако Рабанн, Джанни Версаче, Михаил Воронин, Слава Зайцев, Виктория Гресь, Валентин Юдашкин, Кристиан Диор), стилистов и дизайнеров (Алекс Габани, Сергей Зверев, Серж Лютен, Александр Шевчук, Руди Гернрайх), парфюмеров и косметологов (Жан-Пьер Герлен, Кензо Такада, Эсте и Эрин Лаудер, Макс Фактор), топ-моделей (Ева Герцигова, Ирина Дмитракова, Линда Евангелиста, Наоми Кэмпбелл, Александра Николаенко, Синди Кроуфорд, Наталья Водянова, Клаудиа Шиффер). Все эти создатели рукотворной красоты влияют не только на наш внешний облик и настроение, но и определяют наши манеры поведения, стиль жизни, а порой и мировоззрение.

Валентина Марковна Скляренко , Ирина Александровна Колозинская , Наталья Игоревна Вологжина , Ольга Ярополковна Исаенко

Биографии и Мемуары / Документальное