Доктрина "богатых и бедных стран"

Нарастание национально-освободительной борьбы вынудило приняться за освоение этой «целины в теории» наиболее опытных буржуазных ученых, специализировавшихся в основном на проблемах развитых стран. Они довольно быстро «переквалифицировались» и усердно принялись «вспахивать» заброшенные участки научной нивы. Так, в середине 40-х годов начался первый этап в создании доктрины «богатых и бедных стран».

Главной задачей идеологов буржуазии в тот период было оправдание колониализма, отрицание или затушевывание наиболее вопиющих сторон империалистической политики грабежа.

Они еще не осознавали исторической обреченности системы колониального господства и надеялись с помощью демагогических заявлений убедить народы Азии и Африки в необходимости сохранения прежних порядков, всячески возвеличивая «цивилизаторскую» миссию колониализма. Запевалами в хоре апологетов колониального ограбления выступили представители самой старой имперской державы — Англии. Английские экономисты и историки — А. Берне, С. X. Фрэнкел, А. Ленокс Миле, М. Зинкин и др. образовали крыло самых твердолобых последователей доктрины. Для них был характерен крайний субъективизм, а порой и откровенный расизм, который всегда оставался испытанным оружием последователей доктрины «бедных и богатых стран».

Английский историк А. Берне тщился представить антиимпериалистическую революцию в виде «незапланированной вспышки» национализма. «Чаще всего антиколониализм,— писал он в книге с тенденциозным названием «В защиту колоний»,— это лишь прикрытие сильных расовых чувств, вывернутый наизнанку цветной барьер, отражающий озлобление цветных в связи с прежним господством европейцев. Антиколониализм всегда основывается на чувстве, а не на разуме...»

Известный экономист С. X. Фрэнкел полностью отвергал понятие эксплуатации и объявлял смехотворными и бесплодными всякие попытки подсчитать баланс доходов и убытков во взаимоотношениях метрополии с колонией. Тем самым делалась попытка «научно» оправдать правомерность колониального грабежа и его разрушительных последствий.

Третий английский исследователь проблем Азии, А. Ленокс Миле, косвенно признавая вывоз огромных барышей в метрополию, стремился успокоить освободившиеся народы ссылкой на то, что «утечка богатства является не позором унижения, а экономической фазой, через которую слаборазвитые страны должны пройти». Согласно концепции Милса, колониализм имеет «стимулирующее значение» для слаборазвитых стран, которые только после вывоза колоссальных средств в состоянии понять «важность» денежного капитала. И конечно же колониализм есть неизбежная, хотя, может быть, не очень приятная стадия развития, но она типична и неизбежна для отсталых частей мира.

Неприкрытое приукрашивание колониальной политики было присуще также и некоторым американским авторам (П. Лайнбергер, Г. Хазирд, Д. Блэкмер и др.). В унисон своим английским коллегам они твердили о «созидательной» роли иностранного капитала и «носителей новшеств» — западных предпринимателей.

Однако новая историческая обстановка, ознаменовавшаяся быстрым ростом национально-освободительных сил и появлением первых независимых государств в конце 40-х и в начале 50-х годов, потребовала от буржуазной науки и пропаганды нового подхода к проблемам слаборазвитых стран. К тому же все в большей мере выявлялось несоответствие теории о «цивилизаторской» миссии капитализма с реальной действительностью. Жизнь все настойчивее ставила вопрос о том, почему же колониализм, объявлявшийся западными исследователями единственным «двигателем прогресса», не смог покончить с нищетой миллионов масс.

Чтобы оправдать сохранение нищеты в слаборазвитых странах, буржуазная мысль пытается изучать внутренние причины экономической отсталости этих стран. Отныне основная вина за отсталость возлагается на сами эти страны, экономика которых-де по своей природе порождает застой, усиливаемый «традиционным консерватизмом» и высокой «сопротивляемостью» по отношению к «силам прогресса». Под последними неизменно подразумевалась «созидательная политика метрополии».

Такой поворот в буржуазной экономической науке преследовал вполне определенную цель. С одной стороны, необходимо было отвлечь внимание уже освободившихся стран от подлинных причин их отсталости, проистекающей из колониального гнета и ограбления, и приписать все беды им самим. С другой стороны, ставилась задача запугать страны, борющиеся за предоставление политической независимости, трудностями самостоятельного развития и удержать их как можно дольше в орбите колониальной эксплуатации, капиталистического мирового хозяйства.

Обращение к проблеме «слаборазвитости» обогатило арсенал идеологов буржуазии новыми изощренными приемами апологетики. Инициатива здесь принадлежала американской школе, создавшей ряд теоретических «ценностей», которые и поныне составляют предмет гордости приверженцев доктрины «богатых и бедных стран».