Доктрина Даллеса в действии

Поскольку любое информирование, то есть доведение определенной информации до сведения аудитории, предполагает стремление воздействовать на разум, чувства, мнения и поведение людей.

Манипулирование же сознанием и поведением аудитории преследует те же цели, но осуществляется скрытно, под прикрытием иных, официально декларируемых целей, за счет использования специальных технологий подбора, подготовки и распространения информации.

И в брошюре Калугина присутствует немало элементов подобных технологий:

– гипертрофия некоторых второстепенных вопросов,

– игнорирование или замалчивание уже обнародованных фактов,

– предложение «ответов» на якобы «безответные» вопросы, ответы на которые уже были даны компетентными органами и лицами ранее,

– многоканальная массированная ретрансляция однотипных информационных сообщений с приданием им элементов «сенсационности», «сверхактуальности» и «чрезвычайной значимости»….

Чтобы не быть голословным, приведем перечень основных вопросов-тезисов, составлявших главный информационно-возбуждающий пафос выступлений Калугина:

– сталинско-брежневская школа КГБ;

– применение агентуры в целях «политического сыска»;

– «раздутые штаты» КГБ;

– распространение дезинформации, манипулирование общественным мнением как внутри СССР, так и за рубежом;

– предательства сотрудников КГБ.

Примечательно, что экс-генерал никак не реагировал на аргументы представителей руководства КГБ, которые ранее давали ответы на его «безответные» риторические вопросы, – предположение о том, что профессионал не следил за подобными выступлениями, не знал о них, представляется абсурдным и неуместным.

Справедливо отмечая, что разворачивавшаяся в то время в нашем обществе идейно-политическая борьба «привела к определенному расслоению и дезориентации внутри самого аппарата», который-де «не привык мыслить», Калугин, явно подстраиваясь под появившуюся тогда политическую «моду», прибегал к тем самым 10–15 % лжи, которая и составляет сердцевину, смысл и назначение любого дезинформационного материала, не мнимого, а реального манипулирования общественными настроениями.

«КГБ по-прежнему остается самой закрытой организацией в стране», – объявлял Калугин, передергивая или, по крайней мере, преувеличивая факты: ныне в этом легко убедится каждый, ознакомившись с двухтомником «Без срока давности», включающим интервью и выступления председателя КГБ СССР В.А. Крючкова с 1 октября 1989-го по 17 июля 1991 года. Хотя, подчеркнем еще раз, в тот период времени имелась и еще масса иных публикаций о деятельности КГБ СССР, по всему кругу поднимавшихся Калугиным вопросов.

Таким образом, Калугин, вопреки ошибочно распространявшемуся мнению некомпетентных интерпретаторов его слов, не был «срывателем покрова тайны» с организации, призванной оберегать безопасность наших сограждан.

При анализе статьи Калугина «Перерождение» не может не привлечь внимания и тот факт, что бывший начальник внешней контрразведки КГБ лишь вскользь упоминает о борьбе с иностранным шпионажем, не говоря уже о других формах подрывной деятельности, хотя понятно, что она являлась одним из главных направлений деятельности данного государственного ведомства.

Также наводит на размышления и вызывает немало вопросов тот факт, что весьма информированный ветеран КГБ ни разу не упомянул о стратегических задачах и установках, ставившихся перед ЦРУ США президентами Джонсоном, Никсоном, Фордом, Картером, Рейганом и Дж. Бушем-старшим, якобы «бессознательно» обращая деятельность КГБ в «бой с собственной тенью».

* * *

Между тем, уже в мае 1990 г. СНБ США был утвержден план действий в отношении СССР, в котором предусматривалась «поддержка всех внутренних оппозиционных сил».

В июле исполняющий обязанности директора ЦРУ Роберт Гейтс направил президенту США (о чем было известно и КГБ) аналитическую записку, в которой писал «все более вероятно, что через год или два народное восстание, политические потрясения и акты насилия еще более усугубят нестабильность, царящую в СССР».

Но Горбачев лишь отмахивался от подобных предостережений со стороны КГБ СССР. В то же время, несмотря на предпринимавшиеся шаги по расширению гласности о деятельности органов КГБ, они оставались объектом яростных нападок во многих отечественных СМИ.

По поводу этой целенаправленной пропагандистской кампании в одном из своих интервью председатель КГБ СССР отмечал, что «смысл всего этого ясен: вбить клин между народом и органами безопасности… Поэтому мы можем поставить риторический «вечный» вопрос: кому это выгодно?»

Но тогда этот вопрос остался без ответа…

Следствием шельмований и травли сотрудников органов КГБ стало принятие на собрании представителей подразделений Центрального аппарата КГБ 23 февраля 1990 г. беспрецедентного обращения к Генеральному секретарю ЦК КПСС, Председателю Президиума Верховного Совета СССР, Верховному Совету СССР, в котором выражались тревога и озабоченность по поводу происходящего в стране.

В этом обращении, в частности, подчеркивалось: