Документ Z

Он шевелился и кашлял. Меня накрыла волна неприятного запаха изо рта. Мои нервы были на грани срыва, и я боролся с желанием схватить автомат.

Очень медленно лев повернул свое тело так, чтобы оно оказалось параллельно моему . Я посмотрел на его живот. Он казался довольно круглым, если это действительно что-то значило. Лев повернулся, чтобы снова посмотреть на меня. Затем он медленно пошел к колодцу. Сначала я скосил глаза, когда он прошел мимо моей головы. Лев шел очень медленно, то ли не знал, то ли есть, то ли пить. Я подождал, пока он окажется почти у воды, прежде чем решил, что пора брать автомат. Со всей силой воли я подождал еще минуту, пока лев действительно не склонился над водой. Там он снова оглядел лагерь. Никаких звуков и движений от Марьям и Сайфы я не слышал. Удовлетворенный тем, что ему ничего не угрожает, лев опустил голову и стал шумно пить. Мне было интересно, как я отреагирую в следующий раз, когда увижу котенка, пускающего слюни в блюдце с молоком. Медленно я протянул левую руку и стал рыться в земле, пока не нашел холодную сталь автомата. Я тут же взял его. Для этого мне пришлось отвести взгляд от льва, но я все равно слышал, как он пьет.

Я держал оружие так, чтобы перевернуться налево, отключить предохранитель и принять классическую стойку лежа одним плавным движением. Невозможно было выполнить этот маневр, не потревожив льва, но я чувствовал, что это шанс взять верх. В оружии был полный магазин, так что если бы лев хотя бы хвостом пошевельнул, я бы высрелил очередью. Продолжительный залп определенно поразил бы что-то жизненно важное.

Я перевернулся и прицелился. Марьям громко ахнула, когда лев поднял голову.

«Не стреляйте», — сказала Сайфа.

Я не ответил. Стрелять или нет, зависело от самого животного. Если бы он снова начал пить, я бы не стал стрелять. Если бы он не пошел бы к Марьям и Сайфе, не за верблюдами, когда вышел из лагеря, я бы не стал в него стрелять. И если бы он не повернулся, чтобы снова меня осмотреть , я бы не стал его стрелять. В этой степени я был готов принять этот компромисс.

Было как минимум две веские причины, по которым Сайфа сказал не стрелять. Он не доверял людям, которые жили в этой части страны, и стрельба могла привлечь их внимание. Другая причина была ближе: выстрелы могли разозлить льва. Как бы хорошо человек ни стрелял, всегда есть шанс, что он промахнется, даже при самых благоприятных обстоятельствах. Да и нынешние условия были не слишком хороши.

Свет обманчив. Луна, хотя и полная, почти зашла. И лев красиво вписался в его окружение. Как только я оказался в положении лежа, я остался в этом положении и стал ждать, что будет делать лев.

Лев выпил еще немного воды. Удовлетворенный, он поднял голову и зарычал. Верблюды завыли от страха.

— Лев, — крикнул Арфат со своего поста. «В лагере лев».

"Это было долгое время," сказала Марьям.

Этот громкий разговор, казалось, расстроил льва. Он посмотрел на Марьям, на верблюдов, а потом на то место, где должен был стоять Арфат. Я крепче сжал автомат и усилил давление указательным пальцем правой руки. Еще немного, и я выстрелю.

Лев медленно пошел влево, прочь от нас. Казалось, он растворился в ночи, и я быстро потерял его из виду.

Две минуты спустя Сайфа сказал: «Он ушел».

Я встал. «Теперь я хочу знать, как, черт возьми, он попал в этот лагерь», — проревел я.

Арфат встретил меня на полпути через наш лагерь и его валун.

«Лев пришел с той стороны, на которую я не смотрел», — сказал он.

— Или ты спал?

'Нет. Я просто не видел этого льва.

— Иди в лагерь и поспи, — сказал я. «Я не сплю. Этот зверь уже давно дышал мне в лицо.

— Значит, он не был голоден, — сказал он.

Мне хотелось повернуться и пнуть Арфата сапогом. Но мне удалось взять себя в руки. Даже если сомалиец не заснул, с его стороны было чистой небрежностью не заметить этого льва. Или это «упущение» было преднамеренным. Я не забыл выражение его лица, когда я разнял его с Сайфой.

Вскоре после полудня следующего дня мы остановились у другого колодца для короткого отдыха. Присутствие воды заставило меня чувствовать себя намного лучше, хотя я был так голоден, что с жадностью проглотил бы кусок мяса, отрезанный от одного из наших собственных верблюдов. За время нашего путешествия по пустыне я потерял около пятнадцати фунтов, и мне пришлось затянуть пояс до последней дырки. Но в остальном я чувствовал себя довольно сильным. Я, конечно, смог пережить тот день, который отделял нас от города.

— Как вы думаете, есть ли в городе полицейский участок? — спросил я Марьям. «Он должен быть там. Дай мне поговорить с ними, Ник. Я знаю как с ними говорить.

'Хорошо. Я должен добраться до Адис-Абебы или Асмэры как можно скорее».

Мы только что покинули колодец, когда достигли вершины склона и наткнулись на группу из трех данакилов. Хотя они тоже были удивлены, но отреагировали быстрее, чем мы. Они начали стрелять. Арфат закричал и упал с верблюда.