Долбящий клавиши

Мы находили фарфоровые фигурки, красивые чернильницы, небольшие парфюмерные и медицинские бутылочки, два ружья, много-много тарелок и вообще посуды, а еще железную фурнитуру для дверей и принадлежности для упряжи лошадей. Снова и снова попадались вещи, о которых никто не знал, зачем они и что с ними делать. Но они нравились нам, потому что просто выглядели красиво. Мы всё забирали с собой. Мой отец всегда носил большой рюкзак. Собственно, этим хобби он занимался не только во время отпуска, а всегда. Так, однажды возле нашего сада мы раскопали место для хлама, где отец нашел ложку, которую двенадцать лет назад сам лично по оплошности выбросил вместе с детским стаканом. Тогда он очень обрадовался тому, что ложка снова вернулась к нему.

Естественно, он искал примечательные вещи и в Берлине, где раньше проводилось немало барахолок. Тогда в особые дни все горожане имели право выставлять на улицу свой крупногабаритный хлам. Это были дни радости, потому что мы, дети, имели возможность весь день играть со множеством незнакомых вещей, прежде чем их заберут и увезут. Мы довольно много чего разбили, разобрали и унесли. К тому же приятно было смотреть, как все это было собрано. Причем среди хлама всегда находилось что-то интересное, чем можно было поиграть, а затем притащить в квартиру. В конце концов, в день следующей барахолки можно было вернуть все это назад.

Когда я стал старше, на улицах уже стояло много мусорных контейнеров. Отец проложил маршрут, и мы оббегали с ним около десяти контейнеров. Я очень надеялся, что никто из моих одноклассников не увидит, как я прыгаю в контейнер. Мне было бы стыдно. Но сам процесс доставлял мне огромное удовольствие, тем более что мы были очень успешны в том, что касалось мебели: столов, стульев, зеркал, полок, комодов и картин. Мы собрали так много замечательных вещей, что некоторые из них можно было выставлять на продажу, причем действительно дорого. Вырученные деньги справедливо распределялись между всеми. В этих поисках среди мусора для нас не было ничего необычного.

Вещи, которые не удавалось продать, обретали свое место в доме. Моя любимая кожаная куртка была добыта подобным образом, из контейнера. Тогда я еще пришил на подлокотник дивана кусок бархата, отремонтировал с моим другом обивку.

Потом отец обнаружил еще одну мусорную свалку, на которую из Берлина вывозили домашний хлам еще с двадцатых годов. Ее территория была огромна. Туда мы ездили уже в гораздо большей группе, с нашими знакомыми и родственниками. Мы совершали эти вылазки в качестве прогулки перед Адвентом или незадолго до Пасхи, когда сорняки не покрывали землю и мы могли спокойно копать и искать. В конце концов, нам тоже нужны были рождественские подарки, а также подарки на Пасху. Результат был впечатляющим. Даже те, кто ничего не находил, а только присутствовал там, были довольны замечательной и захватывающей экскурсией в Шорфхайде[10]. В заключение мы всегда устраивали в этом месте пикник, на котором мы, обессиленные, довольные и грязные, жарили сосиски. Там был собран весь шлак из печей Берлина, который со временем превратился в вязкое месиво. Удивительно, но, когда мы там были, очень часто шел дождь. Когда дождь не шел, при копании поднималось огромное количество пыли.

На следующий день мы присаживались перед ванной и отмывали находки. Для маленьких бутылок отец раздобыл специальные свинцовые шарики, которые мы клали в них и затем интенсивно трясли, чтобы прочистить бутылочки изнутри. В моей комнате был стеллаж, заполненный такими находками. Часть из них я перевозил с собой при каждом переезде, потому что с этим барахлом мое жилище выглядело гораздо уютнее.

А дальше я хочу рассказать о наших странствиях. Позже мы стали путешествовать без запланированных пристанищ. То есть каждый из нас нес на спине большой рюкзак с личными вещами и спальным мешком. Таким образом, ходьба стала немного утомительнее. Но выросла жажда приключений, потому что мы никогда не знали, как далеко идем, где будем отдыхать в следующий раз и где проведем ночь. Это могло случиться в доме у отзывчивой бабушки или в закрытом ресторане на полу. Подобным образом мы познакомились с половиной Тюрингии, пройдя всю ее пешком. Мы получали от этого огромное удовольствие. Настолько огромное, что влечение к походам сохранилось до сих пор и у меня, и у моего брата. Потом мы с ним стали брать с собой наших друзей. Мы хотели узнать, как справимся без опеки родителей.

Все складывалось необычайно удачно: наши странствования были замечательными и гарантировали свободу от посещения церквей и музеев.