Долететь и остаться

Но монах говорить и не собирался. Он раскачивался из стороны в сторону, и в закрытых глазах проносились картины гибнущего мира. Ни Император, ни его товарищи не могли представить себе этого, но страх монаха ощущали. От брата Черета остро несло потом. Мовсий повторил, словно не расслышал.

— Два дня? Суть их смерть?

Он спрашивал, а монах, вынырнув из своего ужаса, истово кивал, ища в Императорских глазах понимание.

— Кто-то уже умер?

Тот отрицательно качнул головой.

Мовсий выругался и вздохнул посвободнее. Если опасность и существовала, то она пока не дышала в затылок.

— Что ж ты тогда воду мутишь?

Старший Брат отпрянул от грозного Императора. Мовсий не понимал его, не понимал! Черет знал, что Император опасается только одного и ужас, наконец, заставил его сказать то, что никак не решалось соскользнуть с языка.

— А Злых Железных Рыцарей помнишь? — прошипел он. — Те тоже с неба пришли … С падучей звезды. Может, и эти звезды упадут?

Иркон закусил губу. Зря монах вспомнил о Злых Железных Рыцарях. Совсем, видно голову потерял, раз вспомнил. Все ведь знали, что не любит Мовсий вспоминать об этом.

Лицо Императора стало жестким. Он вспомнил Железную Колдовскую Башню, смерть отца. То, что произошло тогда накрепко вошло в память. Не смотря на то, что все, в конце концов, обошлось, повторения он не пожелал бы ни себе, ни альригийцам.

— Ничего земля большая… — уверенно сказал государь, собираясь выразить надежду, что все и в этот раз обойдется.

— Но мы-то в середине! — взвыл вдруг брат Черет. Страх гулял в нем как вонючий болотный дух под травяной кочкой. — В самой, что ни на есть середочке!

В отчаянии от толстокожести собеседников он подскочил к столу, и кулаком треснул по блюду с фруктами.

— Ничего… Не все нам… Карха милостив, — подал голос Иркон успокаивая монаха. Кто знает, чего он ещё придумает? В таком волнении он не за блюдо — за кинжал схватиться может… Он нарочито явно потянул воздух ноздрями. — Ты там, случаем, не обделался за разговором, а, брат Черет?

Он посмотрел на Мовсия, ожидая смеха, но только что улыбавшийся Император теперь стоял, хмуро покусывая губы.

Злые Железные Рыцари навсегда остались неразгаданной загадкой, занозой в его душе. Пришли неизвестно откуда и сгинули неизвестно куда. А ведь кто-то стоял за всем этим, наверняка стоял. Если не звезды и духи, то люди. Видел же Эвин там этих странных людей-невидимок…

И тех, правда одолели, но чего эта победа стоила… Сколько рыцарей погибло, и сколько золота ушло!.. Да и одолели ли? Он-то хорошо знал, что враг появился, нагадил сколько мог и- пропал…

Он задумался, вспоминая. А если опять? Если монах прав?

Иркон смотрел на монаха с усмешкой — воин на бездельника, только и умеющего что плясать да трепать языком. Мало ли что монах наболтает? Плясать и болтать они мастера, это каждый знает. И этот вот, пришёл, наболтал, сбросил свой страх, а что там правда, а что нет — Императору разбираться… Он посмотрел на Мовсия и насторожился. На императорском лице не нашлось места ни презрению, ни жалости, ни страху. Забота. Почуял что-то Император, предчувствовал…

— Что прикажешь, государь? — спросил Иркон, плечом подвигая монаха к двери и закрывая ее за ним. Обгадил все-таки монах совет…

— Прикажу… — сказал Император. Он молчал не меньше десяти вздохов. — Найти Эвина Лоэра и пришли в кабинет кого-нибудь из мудрецов, посмышленее… Кто у нас сейчас там вместо Шумона?

Иркон кивнул. Мовсий сделал шаг к двери.

— Ты уходишь?

— Как видишь, — озабоченно отозвался Император. — Что бы Старший Брат не говорил, а готовиться надо ко всему.

Верлен встал, загораживая дорогу. Мовсий остановился.

— Ну?

— Чтобы ты не захотел сделать, тебе наверняка понадобятся деньги…

Император кивнул. Еще бы! Конечно, понадобятся. Быстрее всего любое дело двигалось вперед на золотых колесах.

— Ты мне их достанешь.

Иркон кивнул, словно речь шла о вещах само собой разумеющихся.

— Конечно. Вот я уже и начал их доставать. Потому и прошу тебя — поговори с одним человечком.

Император сделал шаг к двери.

— Что за человек?

— Да есть тут один полезный купец, — объяснил Верлен, забегая вперед и не давая пройти.

— Сейчас? — не то что спросил, а скорее просто подумал вслух Мовсий.

— Ты тут дикарей вспоминал. Так вот есть возможность двух птиц одной стрелой подбить.

Слова казначея ему показались нелепыми. Небеса, звезды, «суть их смерть», и вдруг — какой-то купец, дикари… Тряхнул головой.

— Нет. Не до того… Ты же слышал.

Отодвинув друга, шагнул к двери, только что скрывшей за собой монаха. Против всех правил и обыкновений, казначей ухватил Императора за рукав.

Император выдернул руку из цепких казначейских пальцев, шагнул назад. Взял со стола кинжал, которым только что резал мясо. Верлен отодвинулся, правда, не далеко. Только так чтоб Император рукой не достал.

— В конце концов, как сказал Старший Брат, новые звезды крутятся уже два дня, — торопливо объяснил он. — И ничего ужасного пока не произошло, а даст Карха и вовсе ничего не случится, а вот деньги…

Мовсий посмотрел на Иркона.