Долг

– С душой не всё так определённо…

Но мы как-то ушли в сторону. Михаил Маркович тоже это почувствовал.

– Ладно. Ну что, Таисия, в транс?

Я привычно нырнула, стараясь самостоятельно уйти как можно глубже.

Без толку восстанавливать сейчас подробности изнурительного поиска. Когда я вынырнула, даже Михаил Маркович выглядел измочаленным. Ничего нового мы не вскрыли по сравнению с предварительной беседой. Фашисты по-прежнему – враги; и они вызывают у меня отвращение, гнев больше, чем прежде. Не исключая бывших товарищей по оккультной работе. И я готова бить фашистов любыми доступными мне средствами. Это – главный вывод, остальное – детали.

Психиатр отпустил меня, а дальше происходило совещание, которое я довольно хорошо чувствовала, поскольку на нём никто не пытался закрыться.

В общем, вероятность очередного укола, витавшая в воздухе, стала реальностью. Только на сей раз это была не сыворотка правды, а нечто более нежное, щадящее. Сквозь пелену приятной расслабленности я осознавала всё происходящее. Собрался целый консилиум специалистов. Мне опять задавали вопросы, опять придирчиво перебирали содержание моего бессознательного. Я не сопротивлялась. Наоборот, всячески старалась помочь: надо же скорее покончить с этим торможением и вернуться к работе!

На сей раз специалисты не ограничились расспросом. Мне решили сделать внушение. Последовал грубый, «ломовой» приказ: осуществить воздействие.

Я ещё находилась под влиянием препарата, а мне уже дали фотокарточку и инструктировали по содержанию воздействия.

Мало того, что я не вошла в чужое сознание. Мне навстречу выскочила крепкая и злобная сущность, которая хохотала мне в лицо и повторяла: «Ты не сделаешь этого! Нельзя! Нельзя это делать!» Я честно рассказала, что происходит.

Опять вызвали специалиста по защите – на сей раз ту самую суровую и великолепную Маргариту Андреевну, что когда-то учила нас наносить энергетические удары, концентрируя энергию чакр. Та сказала как отрезала: сущность примитивная, слова доброго не стоит, однако она связана со мной, и только я имею власть отодвинуть её в сторону.

Если бы! Не имела я власти: сущность продолжала хохотать надо мной и кривляться.

Занятая Маргарита Андреевна между тем ушла.

Марго взяла отпуск на сутки. То есть на окончание этого дня и начало следующего. Такое допускалось в отряде, но только не чаще раза в месяц. Дважды в месяц – уже происшествие. Если ты теряешь работоспособность ещё чаще, тебя направят в обязательном порядке на психологическую беседу или к врачам – в зависимости от причин, на которые ты ссылаешься. Но на одни сутки в месяц в нерабочем состоянии может оказаться каждый, даже командир отряда. Это когда что-нибудь выбивает тебя из равновесия – физического либо душевного.

Специалист по Великим энергиям болеет крайне редко: через него ежедневно шпарит такой поток, что любую хворь буквально «вымывает». Таким потоком стороннего человека не полечишь: всё равно что мыть младенца из пожарного брандспойта. Но душевные неурядицы, всякие эмоциональные сбои могут случиться у каждого. В разбалансированном состоянии ты – не работник. Можешь попытаться восстановить баланс при помощи подключения к тем же самым Великим энергиям, но если не помогло – пережди. Побудь наедине со своими мыслями и чувствами, разберись в причинах непереносимого огорчения, неутолимой злости, безудержной радости – всего, что мешает держать баланс. Успокоишься – приступай снова к делу.

Встреча с Таисией выбила Маргариту из колеи. Её позвали на помощь, но она, по правде говоря, не включилась в полную силу, а едва оказавшись на улице, и вовсе утратила контроль над эмоциями.

Девчонка опять разыгрывает карту хрупкой беззащитности! Не сумела справиться с заданием, не преодолела простейшее препятствие – и нате вам: она – несчастная, беспомощная жертва, она – по-прежнему талант и самородок, и вокруг неё уже хороводят лучшие умы группы, не надышатся над девчонкой!

Марго поплакала бы, если б умела, но она только со злостью кусала губы и срезала взглядом набухшие почки с древесных ветвей. Недавние раны, и без того ещё свежие, вскрылись и фонтанировали ревностью, досадой, горечью утраты. Вдвойне обидно от того, что Маргарита много сил положила за прошедшие три почти года, стараясь утихомирить чувства, и порой верила, что это удалось.

В самом деле, что было делить ей с несчастной сироткой из Лаборатории ВОРК?

Хрупкому ребёнку, наделённому тонкостью чувств и покладистым характером, не сложно тронуть сердце мужчины, если в нём сохраняется хоть капля жизни, пробудить в нём желание опекать и защищать. Недетская глубина интеллекта, упорство и трудолюбие не могли испортить общего впечатления от нежной и светлой девочки.