Долг чести

— Говорить об этом сейчас бесполезно, — прозвучал резкий ответ.

Райан кивнул и поднял руку.

— Я знаю, слишком поздно думать почему или как. Но главное заключается в том, что они знают об этом. Всем известно, какими силами мы располагаем и чего у нас нет, а после соответствующей подготовки можно оценить наши возможности. После этого противник готовит операцию, исходя из того, что мы можем предпринять и каким образом он сумеет противостоять этому.

— Да, пожалуй. Продолжай.

— С исчезновением русской угрозы необходимость в подводных силах фактически исчезла. Это объясняется тем, что подводные лодки пригодны по сути дела для выполнения двух функций. Их тактическая задача — уничтожать подводные лодки противника. Однако в стратегическом отношении их польза ограничена. Они не способны завоёвывать господство в море подобно надводным кораблям, не могут демонстрировать военную мощь, не могут перевозить войска и боевое снаряжение из одной точки в другую — а именно в том и заключается морское господство. — Джек щёлкнул пальцами. — Однако они могут перекрыть морское пространство, а Япония — это островное государство. Значит, она опасается морской блокады. — А может быть, подумал Джек, японцы просто сделали то, что дм под силу. Вывели из строя авианосцы, потому что сделать что-то большее не так-то просто. Или как? Проклятие, все по-прежнему слишком сложно.

— Значит, мы можем удушить их с помощью подводных лодок? — спросил Дарлинг.

— Пожалуй. Один раз мы уже сделали это. Правда, сейчас у нас их осталось не так много, всего несколько, и потому японским противолодочным силам действовать намного проще. И всё-таки их главный козырь против нашей попытки удушить их морской блокадой — ядерные ракеты. Стратегическому манёвру с нашей стороны они противопоставляют свой, в 41-м сделать такое они не могли. И всё-таки здесь чего-то не хватает.

— Причины?

— Может быть, и причины. Но сначала я хочу получить ответ на вопрос, что им нужно от нас? Какова их конечная цель? Именно это, а не почему.

Райан повернул голову и посмотрел в глаза президента.

— Сэр, решение начать войну почти никогда не бывает рациональным поступком, предпринятым после разумных размышлений. Первая мировая война, поводом для которой стало то, что один недоумок убил другого, была развязана в результате хитроумных махинаций австрийского министра иностранных дел Леопольда — не помню фамилию, его звали «Польди». Он был искусным закулисным махинатором, но не принял во внимание простой факт — у его страны было слишком мало сил, чтобы добиться поставленных целей. Войну начали Германия и Австро-Венгрия. И обе потерпели поражение. Во время второй мировой войны Япония и Германия выступили против всего остального мира, даже не подумав о том, что противостоящие им страны могут оказаться сильнее. Это особенно относится к Японии, — продолжил Райан, — ведь она даже не планировала победить нас. Подумайте об этом. Гражданская война в Америке, начатая Югом против Севера. Юг потерпел поражение.. Франко-прусская война, начатая Францией. Франция проиграла её. Почти все войны после Промышленной революции начинались сторонами, оказавшимися в итоге побеждёнными. Что и требовалось доказать, акт вступления в войну нельзя считать рациональным. Вот почему поиск причины не является столь уж важным, поскольку он изначально может оказаться ошибочным.

— Мне это даже не приходило в голову, Джек.

Райан пожал плечами.

— Есть вещи, которые слишком очевидны для понимания, как сказал сегодня Баз Фидлер.

— Но если причина не является важной, то и цель тоже не играет особой роли, верно?

— Нет, цель имеет важное значение, потому что, если нам удастся понять, к чему они стремятся, чего хотят, мы сумеем помешать им достичь желаемого. Именно таким образом мы начинаем побеждать врага. К тому же противник обычно так стремится к достижению поставленной цели, она кажется ему настолько важной, что начинает забывать, что кто-то другой может помешать этому.

— Словно преступник, решивший ограбить магазин, торгующий спиртным, — согласно кивнул Дарлинг. Слова Райана произвели на него большое впечатление.

— Война является величайшим уголовным преступлением, чем-то вроде вооружённого ограбления, доведённого до крайней степени. И она всегда вызывается жадностью. Нападающая сторона — это всегда нация, стремящаяся отобрать что-то у другой. Победа одерживается в результате того, что вы узнаете, к чему стремятся агрессоры, и ставите преграду на пути к этой цели. Ростки поражения обычно уже заложены в первоначальном стремлении захватить что-то.

— А как это относится к Японии во время второй мировой войны?