Долг чести

— Второй, это ведущий, приступаем! — Полковник включил поисковый радар в двадцати милях от японских самолётов радиолокационного обнаружения. Затем он открыл бомбовый люк, чтобы находящиеся в отсеке ракеты «воздух — воздух» увидели свою цель. Обе ракеты немедленно отреагировали на радиолокационное излучение, и полковник нажал на кнопку «пуск».

— Фокстрот-два, Фокстрот-два! Атакую северную цель двумя «стрелами»!

В тот момент, когда открылся бомбовый люк, обе «молнии» мгновенно утратили свою невидимость. На пяти экранах появились чёткие отражённые сигналы и тут же высветилась информация относительно скорости и курса только что обнаруженных самолётов. Окончательным приговором прозвучал крик офицера системы электронного противодействия:

— Нас освещают с очень близкого расстояния, пеленг ноль— два-семь!

— Что? Кто это? — У старшего диспетчера были свои проблемы, его «иглы» готовились к пуску ракет в приближающихся американцев. «Ками-6» только что перешёл на высокую частоту режима наведения на цель, чтобы дать возможность перехватчикам осуществить пуск «вслепую», как они сделали это в случае с бомбардировщиками Б-1. Уже нельзя ничего изменить, сказал себе офицер.

Последнее предупреждение пришло слишком поздно для принятия каких-либо мер. Всего в пяти милях от Е-767 обе ракеты включили радиолокационные головки наведения. Они мчались со скоростью три Маха, увлекаемые тягой твердотопливных ракетных двигателей к гигантской радарной цели. Ракеты AIM-120 AMRAAM, известные лётчикам под названием «стрелы», принадлежали к новому поколению «умного» оружия. Пилот японского Е-767, прислушивавшийся к переговорам по каналу электронного противодействия, наконец осознал опасность. Он круто развернул самолёт влево и попытался бросить его в почти невозможное пике, уже зная всю тщету принятых мер, потому что в последнюю секунду увидел жёлтое свечение ракетного выхлопа.

* * *

— Сбит, — прошептал про себя полковник за штурвалом ведущей «молнии». — Ведомый, это ведущий, — произнёс он, — северная цель сбита.

— Ведущий, это Третий, — тут же услышал он. — Южная цель сбита.

Теперь, подумал полковник, вспоминая особенно жестокий эвфемизм авиаторов, пришла пора охоты на детёнышей тюленей.

Четыре «молнии» находились между японским побережьем и восемью перехватчиками F-15J. С моря к ним приближались ударные «иглы» F-15E, включившие радары и пустившие в японцев свои ракеты AMRAAM. Часть этих ракет попадёт в цель, и несколько японских перехватчиков будет сбито. Уцелевшие развернутся и помчатся домой, прямо навстречу его звену из четырех F-22.

С наземных радиолокационных станций не было видно воздушного сражения — оно шло слишком далеко и ниже линии горизонта. Удалось заметить только один самолёт, который мчался к берегу. Судя по коду транспондера, это был японский истребитель. Затем он внезапно исчез с экранов. В штабе противовоздушной обороны не сумели обнаружить никакого объяснения в информации, переданной с трех сбитых теперь самолётов дальнего радиолокационного обнаружения, за исключением одного факта — война, начатая их страной, стала теперь вполне реальной и приняла неожиданный оборот.

43. Поворот событий

— Я знаю, что вы не русские, — заявил Кога с заднего сиденья, где находился вместе с Чавезом. Кларк вёл машину.

— Почему вы так считаете? — недоуменно пожал плечами Джон.

— Потому что Ямата думает, что я встречался с американцами.

С того момента, как началось все это безумие, я разговаривал лишь с двумя гайджинами — с вами. Так что же происходит? — потребовал ответа бывший премьер-министр.

— Сэр, сейчас происходит только одно — мы спасаем вас от людей, которые собираются вас убить.

— Ямата не так глуп, чтобы пойти на такое, — проворчал Кога, все ещё испытывая потрясение от увиденного им насилия, которое совершилось не на экране телевизора, а в действительности.

— Тем не менее он начал войну, Кога-сан. Что значит ваша смерть по сравнению с этим? — негромко спросил сидевший за рулём.

— Значит, вы действительно американцы, — кивнул головой Кога. Чёрт возьми, зачем отпираться? — подумал Кларк.

— Да, сэр, мы американцы.

— Шпионы?

— Сотрудники разведывательного управления, — поправил его Чавез, предпочитавший такой термин. — Человек, который находился с вами в комнате…

— Убитый вами? Канеда?

— Совершенно верно, сэр. Он убил американскую гражданку, девушку по имени Кимберли Нортон. Должен признаться, что я рад его смерти.

— Что делала в Японии эта девушка?

— Она была любовницей Гото, — объяснил Кларк. — А когда Кимберли Нортон стала источником политической опасности для вашего нового премьер-министра, Райзо Ямата решил устранить её. Мы прилетели сюда лишь для того, чтобы отвезти её домой, вот и все, — закончил Кларк, говоря почти правду.

— Можно было обойтись без всего этого насилия, — бессвязно пробормотал Кога. — Если бы ваш Конгресс дал мне возможность…

— Не исключено, вы правы, сэр. Я не могу ответить однозначно, но не исключено, — заметил Чавез. — Однако разве сейчас это имеет значение?

— Тогда что, по-вашему, имеет значение?