Долг любви

Но жизнь подарила мне замечательную подругу, которая не только вернула мне веру в себя, но и в любовь. С Лорой мы дружим уже девять с половиной лет. Наше знакомство произошло на пикнике, который устроила тетя Стейси, чтобы я освоилась и нашла друзей. Она пришла в компании своих друзей и сразу же подошла ко мне.

– Меня зовут Лора! – протянув мне руку для знакомства, сказал она.

– Адалина! Адалина Риччи! – улыбнулась я.

– Итальянка? Здорово! Твои предки решили избавиться от тебя, чтобы ты им не мешала, или ты натворила что-то, посерьёзней? – спросила Лора без тени смущения.

– Хм, ну я… – замялась я, не зная, что ответить

– Я влюбилась в охранника своего отца, который старше меня на десять лет, может, поэтому я здесь! – выпалила я.

– Ни хрена себе! – воскликнула Лора и тут же зажала рот рукой, понимая, что выругалась.

С минуту мы смотрели друг на друга, а потом засмеялись в голос, привлекая всеобщее внимание. Тетя явно радовалась, что я так быстро нашла себе друзей и поэтому всегда была рада, когда Лора приходила к нам. Когда она попросила рассказать все, я испугалась, что она хочет просто посмеяться надо мной, но она, поняв мой страх, добавила, что просто хочет со мной дружить, и если я не хочу ничего говорить, пусть будет так. С тех пор мы стали с ней неразлучны, вместе ходили на уроки и сидели рядом, если они совпадали, и вечерами бегали к друг другу, ночевать. Позже стали вместе жить в общаге, ходили в кино и рестораны, вместе были на тусовках и вечеринках. Поначалу, нас даже принимали за лесбиянок, но частая смена партнеров Лоры, развеяли нашу с ней ориентацию. В свои пятнадцать она уже начала спать с мальчиками, тогда как я, лишь сходила с ума от любви к нему, и пусть это было лишь платоническое чувство, я ни о чем не жалела.

Спустя годы ничего не изменилось, кроме того, что мы стали курить и пить, ну и конечно Лора не переставала влюбляться во всех подряд, говоря, что ищет свою любовь! Мы менялись с каждым годом, менялись наши привычки и увлечения. Неизменным лишь было одно. Мои чувства к нему…

В свой двадцатый день рождения, я рассказала Лоре, что и как, она слушала меня с открытым ртом, а под конец сказал, что не видела еще такого человека, как я, с таким сильным чувством и выдержкой. Именно Лора настояла, чтобы мы отправили фото моему отцу, сказав, что мой отец наверняка думает, что я спилась или стала наркоманкой, но в ее глазах я видела то, чего она не сказала, точнее, о чем умолчала.

«Пусть этот идиот, увидит, какой ты стала красивой, и поймет, кого потерял!»

Я, поняв ее намек, сказала, что он может и не увидеть это фото, но она была непреклонна. Когда мы отправили фото, я все еще ждала от него звонка или сообщения, но моим мечтам не суждено было сбыться. День за днем я все еще продолжала надеяться, но ничего не происходило и однажды, во мне что-то перегорело, и я решила не тратить время на то, чего никогда не будет.

И вот, он позвонил, но не для того, чтобы сказать, что любит меня, а для того, чтобы сказать, что мой отец умер. Мамы нет уже давно. Я совершенно одна в этом мире, и он ничего не произносит, молчит, ждет, что я скажу, но я впала в ступор от этой новости. Пусть отец меня и отправил сюда, но я любила его, и безумно тосковала, зная, что он тоже тосковал по мне за все те годы, что я не писала и не звонила. Я никому не нужна, даже ему, думала я про себя. Я ответила, что завтра прилечу и, положив трубку, тихо произнесла:

– Теперь я официально сирота! – от того, как я это произнесла, мне стало смешно, смешно и страшно, и я засмеялась, пугая своим смехом Лору.

Увидев меня такой впервые, она подумала, что я тронулась. Обхватив меня руками, она сильно прижала к себе, говоря, что у меня есть она, и что она меня любит. От ее заботливых слов и рук, я еще сильнее заплакала. Мы просидели так весь вечер и всю ночь. Уложив меня спать, она легла рядом, прямо в одежде, говоря, что никуда не пойдет сегодня и останется со мной. Она рассказывала мне истории из своей жизни, чтобы я хоть немного забылась и поспала. Наутро, я решила, что самым лучшим будет, если я съезжу, похороню отца, разгребу вещи и бумаги, оставив все на нотариуса, и вернусь сюда.

Сказать это было легче, чем сделать, я боялась. Боялась увидеть его. Боялась своих чувств и себя. Лора тут же развеяла все мои страхи и сомнения, сказав:

– Милая, если ты так боишься, я могу приехать к тебе и остаться до отъезда? Сколько времени тебе нужно, чтобы уладить все дела? Ты уверенна, что хочешь все продать? Все-таки это твой дом, ты там выросла и это память, память о твоих родителях? – замявшись, сказала она.

– Я знаю! Но мне тяжело и больно, именно потому, что их там больше нет. Ему я тоже не нужна, так для чего мне все это? – с тоской в голосе сказала я.

– Я надеюсь, что за две недели все улажу, и я вернусь! Я начну жить для себя и искать свою любовь. Я больше не хочу терять ни минуты, мечтая о том, чего никогда не будет! – с воодушевлением и тоской одновременно, сказала я.

– Никогда не говори никогда! – с улыбкой сказала Лора.