Долг лорда

Мы обменялись рукопожатиями, после чего Кларк спрыгнул с крыши и неспешно направился в сторону ратуши, оставив меня наедине с документами. Теперь — с ещё большим их количеством, ведь так как моё непосредственное участие в подготовке ритуала сейчас не требовалось, то я занимался другими делами. Пытался что-то придумать по купированию последствий применения глаз Кей, искал ту самую потерянную в сене иголку, если вдруг на её счёт появлялись какие-то мысли и… наверное, всё. Самосовершенствование и шлифовку фундамента для вознесения я в расчёт не брал, так как этому я уделял четыре часа реального времени в своём пространстве души. Ещё два-три часа приходилось спать, так как обновлённое тело оказалось на удивление прожорливым до ресурсов: я не мог, как раньше, отдыхать параллельно с нахождением в своей душе. Ещё я стал намного больше есть, но на графике это не сказалось, так как и раньше мне себя ограничивать не приходилось — питался тем, чем хотел, хоть это особо и не требовалось.

И при всём при этом меня не покидало ощущение того, что жизнь идёт слишком размеренно. Что проблемы, которые на лету решаются собранными в Великом Доме специалистами не проблемы вовсе, а поставленные неделю назад задачи будут перемолоты в труху уже к концу месяца. Какое место занимал во всём этом я?

Был Лордом, сиречь тем, кто несёт ответственность за принимаемые решения, но при этом не может продемонстрировать чего-то сверхъестественного. Раньше, когда наше маленькое царство было представлено всего лишь одним, даже не полностью отстроенным городком, моё влияние на все проходящие в нём процессы было сложно недооценить. Охота, зачистка, строительство — я отмечался везде и всюду, и у меня просто не оставалось времени ни на что иное. Я чувствовал, что приношу реальную пользу, и без меня обойтись не смогут. Иными словами — на сто процентов реализовывал свой потенциал.

А что сейчас?

Управление городом лежит на плечах Амстера и глав гильдий. Охотой и зачисткой занимаются иллити и наёмники под руководством офицеров. В научных изысканиях я, может, и не дуб дубом, но что-то, что может помочь кому-то кроме меня, открыть неспособен. Строить ничего не надо, сражаться с захватчиками — тоже. Нет никакого напряжения, к которому я привык и которым наслаждался.

Вот такая она, спокойная жизнь? Разбирать бумажки, да проводить вечера в компании Гессы с Астрой и, иногда, друзей? Коротать так годы, а то и целые десятки лет, радуясь тем нечастым моментам, когда будет происходить что-то необычное?

Я определённо был счастлив, так как в жизнь воплотилось всё то, к чему я стремился. У меня был дом, любимая семья, большие достижения на поприще магии и верные друзья…

Но не было сражений.

То, что я испытал во время схватки с Искрой и Коном нельзя было описать словами — можно было лишь сказать, что произошедшее мне чертовски понравилось. Опустить неприятное послевкусие от использования Палача, и останется лишь азарт и ритм битвы пополам с наслаждением от использования магии, способной заставить дрожать сам мир. Когда я стал маньяком до битв? И стал ли, или был таким изначально?

Весьма иронично: Дигон от этой зависимости избавился, а я, кажется, наоборот — подхватил. Иначе сложно было сказать, почему вопреки разуму сердце требовало поскорее выйти на контакт с Велиалом, а каждое утро начиналось с чтения отчётов разведчиков — а вдруг там упомянут вторженцев из Зараши или Бригантии?

И из-за того, что любой бой подобного масштаба может привести к жертвам среди моих поданных, я, тонущий в своих желаниях, чувствовал себя откровенно паршиво.

Простого человеческого счастья мне оказалось недостаточно, а осознавать, что следование своим желаниям не принесёт Великому Дому ничего хорошего…

Вздохнув, я сформировал в мыслях вполне определённое желание, после чего скользнул в пространство своей души. Плевать на гордость — даже дурак поймёт. что что-то здесь нечисто, если проживёт столько же, сколько прожил я. И плевать, что три сотни лет службы и жизнью-то назвать сложно — так, существовал помаленьку. Какой-никакой опыт всё равно отложился, так что я не мог не понимать, что порой причину бесполезно искать снаружи.

— Золан? — Марек, в этот раз не успевший даже подготовить сцену, предстал передо мной без лишних декораций. Никаких тронов, никаких напитков — только он и я посреди гигантской шахматной доски. — От тебя так и веет обеспокоенностью…

— Потому что я действительно обеспокоен. Я помню, что мы договаривались лишний раз не контактировать друг с другом, но есть один момент, который я бы хотел сразу прояснить. Насколько вероятно влияние изменения тела, через которое я прошёл, на разум?

Марек пожал плечами: