Долг. Мемуары министра войны

К сожалению, первое серьезное столкновение у него случилось с Панеттой, который, будучи изрядно политически и бюрократически подкованным, стремился заручиться лояльностью ЦРУ. И Блэр невольно предоставил ему такую возможность. Еще при прежней администрации директорат Национальной разведки предложил, чтобы старший офицер разведки в столицах иностранных государств – «стационер» ЦРУ – одновременно считался представителем ведомства Национальной разведки; разумеется, в ЦРУ эту инициативу предпочли сунуть под сукно и «промариновали» ее целый год. Суть предложения сводилась к тому, что «стационеров» рано или поздно будет назначать директорат Национальной разведки, и нет гарантий, что пост предложат агентам ЦРУ, тогда как до сих пор именно последние занимали эти посты без какой бы то ни было конкуренции. Весной 2009 года Блэр в одностороннем порядке разослал во все ведомства директиву, просто утверждающую это предложение. (Как бывший глава ЦРУ, я подумал, что Денни спятил, – кто в здравом уме начинает лобовую атаку на агентство и его нового директора?) Панетта немедленно выпустил собственное распоряжение, отменявшее указание директора Национальной разведки; Блэр в ответ написал Панетте служебную записку с требованием отозвать распоряжение. Отношения между ними, изначально непрочные, моментально обернулись враждой. Леон победил, и всем стало понятно, что директор ЦРУ значит для Белого дома куда больше, чем директор Национальной разведки.

С президентом и другими членами команды национальной безопасности Блэр тоже не находил общего языка. Он имел обыкновение навязывать свои взгляды, давил авторитетом, предлагал на рабочих совещаниях окончательные решения, в том числе по политическим вопросам, хотя здесь его мнение было в лучшем случае совещательным; естественно, это вызывало недовольство президента. По словам Джонса и других, Обаме также не нравилось, как Денни ведет себя на утренних брифингах, нередко дополняя сообщения разведки собственными суждениями. Я наблюдал за собравшимися в Ситуационном центре, когда он выступал, и было весьма очевидно, что единственными друзьями Блэра в комнате были мы с Малленом (может быть, еще Хиллари).

Мне пришлось достаточно тесно общаться с двумя другими назначенцами Обамы в администрации Белого дома. С Рамом Эмануэлем, новым главой администрации, мы прежде знакомы не были; этот человек отличался неуемной энергией и стал хорошо известен своей способностью терроризировать окружающих, даже членов правительства. Вооруженный неисчерпаемым запасом «f-бомб»[90], он вел себя точно кружащийся дервиш с синдромом дефицита внимания. Джонс сказал мне однажды, что, если Раму пришла в голову какая-то мысль в десять утра, он ожидает исполнения к четырем часа дня независимо от сложности задачи. Мне Рам нравился. Он заставлял меня смеяться. Политическое животное в естественной среде[91], он нередко отпускал замечания, демонстрировавшие глубокое понимание механизмов вашингтонской политики и деятельности конгресса. А что касается напыщенности, лично мне было не привыкать работать с такими людьми в Белом доме. У нас с Эмануэлем имелись серьезные разногласия по поводу «Не спрашивай, не говори» (закона о геях в армии), бюджета и Афганистана, но личные отношения оставались неплохими. Стоило мне уронить на него пару-тройку собственных «f-бомб» в ходе жаркого спора, он восхищенно воскликнул, что не ожидал такого от меня, и с тех пор, казалось, начал относиться ко мне с уважением. Так или иначе, он (и все прочие в Белом доме Обамы) неизменно выказывал мне вежливость и даже почтение.

Другим сотрудником Белого дома, которого я хотел бы упомянуть отдельно, был Джон Бреннан – Обама назначил его помощником президента и заместителем советника по национальной безопасности в вопросах внутренней политики и борьбы с терроризмом. Бреннан, кадровый сотрудник ЦРУ, один из немногих в администрации служил на руководящих должностях в аналитических и оперативных структурах управления. Не припоминаю, чтобы нам с ним доводилось сталкиваться в ЦРУ, хотя в его первые годы в качестве аналитика он, должно быть, работал под моим началом. Обама хотел назначить его директором ЦРУ, но работа Бреннана в ЦРУ в президентство Буша вызвала сопротивление Капитолия, поэтому президент в итоге остановился на должности, которая не требовала утверждения в сенате. На тех совещаниях в Белом доме, на которых я присутствовал, Бреннан высказывался, только когда ему впрямую задавал вопрос Джонс или сам президент. Впоследствии Бреннан приобрел значительное влияние на администрацию Обамы и, насколько могу судить, успешно справлялся со своей работой – в частности, он сыграл главную роль в нанесении серьезного урона «Аль-Каиде»[92] (уже как директор ЦРУ во второй срок Обамы).