Долг. Мемуары министра войны

На видеоконференции 24 июня Маккристал доложил мне, что ситуация в Афганистане намного хуже, чем ожидалось. На юге, по его словам, повстанцы контролировали пять из тринадцати округов провинции Гильменд, Кандагару постоянно угрожали, да и большая часть региона находилась «вне нашего контроля». Афганские силы на юге насчитывали едва ли 70 процентов от штатной численности; вдобавок мало кто из местных рвался служить в армии. На востоке движение Хаккани расширяло свою зону влияния, но «наши ребята довольно уверенно держат руку на пульсе в этом районе». В целом, по мнению Маккристала, власть в стране фактически отсутствует, отсюда большинство проблем: «Тут нет легитимности». Когда я спросил, достаточно ли у него средств РНР, его ответ единственный раз за весь разговор вызвал улыбки на лицах: «Сэр, я генетически предрасположен не сознаваться, что мне чего-то достаточно».

Впервые о том, что Маккристал собирается просить значительных подкреплений, я услышал от Майка Маллена сразу после его возвращения из поездки в Афганистан в середине июля. Маллен сказал, что Маккристал может попросить дополнительно минимум 40 000 солдат. Я чуть не упал со стула. В голове мгновенно закрутилась масса вопросов: «Почему? Зачем? Неужели он действительно считает, что президент одобрит столь крупные подкрепления сразу после согласия о направлении 21 000 человек? А как быть с размерами нашего «следа» и тем, какое впечатление это произведет на афганцев? И как совместить все мои публичные заявления, выражающие озабоченность нашим чрезмерным военным присутствием, с поддержкой Маккристала?» Даже будь я согласен с оценкой и рекомендациями Маккристала, я понятия не имел, каким образом получить одобрение президента хотя бы на толику этой цифры. Не требуется быть ясновидящим, чтобы предугадать реакцию Обамы.

Занимая пост министра обороны, я единственный раз по-настоящему встревожился именно тогда, когда услышал об этих намерениях Маккристала. Я решил тайно встретиться с генералом в Европе 2 августа и выслушать из первых уст обоснование безумных планов. Накануне поездки меня пригласили на «неформальное общение» президента с кабинетом и старшими сотрудниками аппарата Белого дома. Статья в «Вашингтон пост» утром 31 июля сообщила, что Маккристал готовится просить о значительном увеличении численности контингента в Афганистане; ничего не скажешь, очень вовремя для меня – прямо перед сутками непрерывного взаимодействия с сотрудниками Белого дома.

Я поднялся на борт самолета под вечер 1 августа и вылетел на авиабазу Шьевр в Бельгии; в восемь тридцать утра в воскресенье мы с Маккристалом начали беседу, которая растянулась на пять часов. Помимо нас во встрече участвовали все ключевые представители военного руководства: Маллен, Петрэус (как глава Центрального командования), адмирал Джим Ставридис (верховный главнокомандующий вооруженных сил НАТО, босс Маккристала в цепочке командования Северного альянса), Мишель Флурнуа, Родригес и, конечно, ряд младших сотрудников. Мы собрались в простеньком, сугубо утилитарном конференц-зале, уселись вокруг большого П-образного стола, благодаря чему всем отлично были видны слайды презентации в PowerPoint, этого непременного атрибута военных брифингов. Солдаты-срочники исправно подливали кофе в кофейники и подавали еду; они очевидно нервничали, вероятно, впервые в жизни наблюдая воочию столько четырехзвездных адмиралов и генералов в одном помещении. И, похоже, не обращали внимания на седого коротышку в синей спортивной куртке без каких-либо звезд.

Я начал совещание, подчеркнув необходимость соблюдения полной конфиденциальности во всем, что касается численности нашего контингента, вплоть до афганских выборов 20 августа, пусть это и выходит за рамки шестидесятидневного срока, отведенного мною Маккристалу для подготовки доклада. Я сказал, что налицо четыре «фокуса давления», вовлеченных в процесс: Белый дом и политическая оппозиция в конгрессе, влияние на Ирак, доступность подкреплений и последствия для и без того находящихся в напряжении армии и морской пехоты, а также необходимость дополнительного финансирования. Затем я задал Маккристалу восемь вопросов, которые записал на борту самолета.

Какова оценка эффективности использования тех 68 000 американских военнослужащих, которые уже находятся в Афганистане или на пути туда? Удалось ли обнаружить случаи неэффективного использования или отсутствия реальной необходимости в этих силах?

Включают ли альтернативные стратегии, которые вы оценивали, географическое распределение, последовательную дислокацию и график развертывания?

Каковы риски и компромиссы при более медленном графике развертывания?

Как мы оцениваем возможные исходы выборов 20 августа и какое влияние они окажут на результаты общей оценки ситуации?

Каковы политические и военные риски, связанные с усиленным и длительным военным присутствием США в стране?