Долг наемника

— А чтобы не своевольничали! Что за дела? Почему я не знаю? Можно было прийти ко мне, потолковать. Разумеется, бесплатно я бы подвал не сдал в аренду — университет постоянно жрет деньги, но и отказывать бы не стал. Но за своей спиной своеволия не допущу! Уничтоженный шнапс — это урок и для хозяев, и для тех, кто разрешил занять наш подвал!

Я мысленно одобрил действия Спидекура. Сам бы на его месте поступил также.

— А я сразу засомневался, что юный фон Силинг сын безземельного рыцаря, — заявил ректор. — Дети безземельных рыцарей не получают столь прекрасное образование, хотя ему далеко до совершенства. Правда, не смог определить по акценту — из какой части Швабсонии юноша родом, но теперь все встало на свои места. Вероятно, фон Силинг родом из Фризландии, или Пруссии.

Господин Спидекур не спрашивал, он уже ответил на собственный вопрос. Но юный Силинг интересовал его меньше всего.

— Рад, что вы живы, граф. Из-за вас, мой друг, были перевернуты вверх дном три империи! Вас долго искали, но потом выяснилось, что вы погибли. Я рад, что вы живы. Стало быть, вы теперь станете вторым наследником престола? Дай Бог здоровья вашему отцу и брату, но если вы станете императором Фризландии, Моравии и Полонии, думаю, вы не забудете о нашей дружбе! Наш университет открыт для ваших подданных, помните это!

— Увы, мой друг, — поддержал я принятый тон. — В настоящий момент я пребываю в иных землях, а претендовать на престол Фризландии и всего прочего, не собираюсь. Я лишь зашел засвидетельствовать вам свою дружбу и почтение, а также сообщить, что должен взять из университета сына моего старого друга. Скажите, у юноши есть какие-нибудь долги перед университетом? За стол, за кров? Я их с удовольствием заплачу.

Спидекур поскучнел. Ну, разумеется, иметь в друзьях неизвестно где обретавшегося сокурсника, совсем не то, что наследного принца.

— Стандартная плата за триместр на подготовительном отделении — шесть талеров. Думаю, юноша отработал не меньше половины — стало быть, его долг три талера, но из уважения к вам, я готов снизить плату до двух талеров.

Всего два талера? Замечательно. Я вытащил две серебряных монеты, подумав, добавил еще одну. Енох, выдвинул ящик стола и смахнул туда монеты. Судя по звуку, ящик был пуст. Спидекур развел руками и, выжидательно посмотрел на нас, давая понять, что у него мало времени.

— Да, господин ректор, нет ли у вас каких-нибудь ваших книг, из последних? — вспомнил вдруг я, что Кэйт неравнодушна к философии Спидекура. — Да что там — любых ваших книг. Моя невеста обожает ваши труды, считая вас самым гениальным философом современности. Я бы их с удовольствием купил.

Вот теперь ректора можно брать голыми руками!

Енох Спидекур выскочил из кресла и принялся метаться по кабинету, вытаскивая из разных углов книги и книжечки, откидывая их в стороны, бормоча под нос «Не то! Не моя!», но наконец-то отыскал нужное.

— Вот, самая свежая! — похвалился Енох, со смесью скромности и гордости.

К счастью, она была отпечатана «ин-октаво» и, для транспортировки сложностей не представляла. Открыв обложку, прочитал на титульном листе, что «Трактат о свойствах государей и государственной сущности, написан ректором университета святого Дитриха Мейзенского, доктором философии и магистром теологии Енохом Спидекуром. Отпечатано в университетской типографии на средства вышеупомянутого университета, в лето первого года от пребывания на престоле императора Адалберта — Вильгельма Благородного и посвящен Его Императорскому Величеству».

О, теперь я знаю, что в Швабсонии новый император и, даже знаю его имя. А как прежнего звали? Не то Фриц, не то Фридрих. М-да, не помню. За последние двадцать лет императоры на престоле империи сменялись с такой частотой, что запомнить их было сложно.

— Сколько с меня? — поинтересовался я.

— Ну, что вы, Юджин, разве с друзей берут деньги? — замахал ректор руками. Помявшись, сказал: — Ну, если вам так хочется — пятьдесят фартингов. Бумага, знаете ли, вздорожала, и чернила. Я отпечатал двести экземпляров, но почти все разошлись.

Пятьдесят фартингов по меркам Силингии, где самая дешевая книга стоит талер — это почти даром. Не задумываясь, положил на стол талер. Уловив завистливый взгляд Силуда — младшего, выложил еще один и спросил:

— А нет ли еще, для нашего юного друга?

Устоять перед искушением талером ректор не смог и, скоро Вилфрид уже баюкал на коленях собственный экземпляр.

— Наверное, господин граф, нам пора прощаться, — сказал господин придворный маг, спешивший отправиться в обратный путь.

— С вашего разрешения, я задержусь на несколько минут, чтобы перемолвится парой слов со старым другом, — склонил я голову перед родственниками.

Когда маг и принц ушли, я достал еще одну монету — на этот раз золотую, и положил ее перед Енохом.

— Это тебе по старой дружбе, для издания новой книги!

Спидекур отказываться не стал. Еще бы. На такую монетку можно отпечатать полсотни книг. Похоже, теперь можно задавать вопросы.

— Господин ректор, когда мы направлялись сюда, то заметили вооруженных крестьян…