Долг Ордену

Когда Уриэль заговорил, Ваанес отвернулся, пряча глаза, пока тот перечислял его преступления. Возможно, это было просто чувство вины, а не раскаяние. Но есть ли разница?

– Так чего же ты хочешь, Ваанес? – спросил наконец Уриэль.

– Я хочу умереть, – ответил ренегат. – Я недостаточно силен духом, чтобы идти по праведному пути, но и проклинать свою душу варпом я не намерен. Для таких как я нет никакого промежуточного пути, поэтому, когда всё будет кончено, обещай, что убьешь меня, и тогда я скажу тебе, куда они направились.

Уриэль смотрел в прищуренные глаза человека, вместе с которым он сражался плечом к плечу, и видел, как тот отвернулся от всего, за что когда-то стоял. У Ваанеса был нрав великого человека, но в нём присутствовал глубокий изъян, который и ведёт его к гибели.

– Что с тобой стало? – проронил Уриэль.

– Я никогда не расскажу тебе об этом, – ответил Ваанес. – Так мы договорились?

Уриэль подумал о том, чтобы солгать Ваанесу. В конце концов, что обещание давало предателю? Ни одна клятва не может считаться обязательной для такого, как он. Но ещё до того, как эта мысль оформилась, Уриэль знал, что солгав Ваанесу, он предаст самого себя.

Он кивнул. – Расскажи мне, куда движется Хонсу.

Ваанес понял, что Вентрис был честен с ним, и глубоко вздохнул. Уриэлю показалось, что у того с плеч внезапно свалился огромный и ужасный груз. Ваанес выпрямился в кресле, и теперь стал похож на воина Адептус Астартес больше, чем когда-либо прежде.

– Нет, – ответил он. – Я тебе это покажу.

ГЛАВА 19

Болтерные снаряды и лазерные лучи врезались в бронированные борта «носорога», барабаня по корпусу, словно стальной дождь. Одна пуля пробила ржавый подкрылок над гусеницей и срикошетила внутрь отсека для войск, но большая часть её энергии была потрачена, и не представляла угрозы для закованных в броню Громовержцев.

Сципион управлял спаренным болтером, высунувшись из купола и водя им из стороны в сторону. Он стрелял только тогда, когда был уверен, что сразит нескольких противников. Не то чтобы наблюдалась нехватка мишеней, они ведь протаранили контрольно-пропускной пункт. Сципион уничтожил трёх вражеских воинов короткими очередями, а Лаенус похоронил ещё одного под гусеницами «носорога».

Не успели они проникнуть во внутренние районы города, как Сципион был вынужден пересмотреть своё прежнее мнение об армии Рождённых Кровью. Центральная площадь Коринфа была теперь заполнена сборными конструкциями, выстроенными с военной точностью. Разноцветные вымпелы развевались на ветру, а над одной из башен дворца развевался яркий синий флаг. То, что когда-то было обширным пространством, куда жители Коринфа выходили, чтобы подышать свежим воздухом, посетить музей или галерею, теперь стало военным лагерем. Почти каждый квадратный метр занимали склады боеприпасов, оружия, казармы или учебные полигоны.

Здесь царила организованность и дисциплина, способная сравнится с любым полком Имперской Гвардии. Это была армия завоевателей, и вид столь превосходного тылового оснащения привёл Сципиона в чувство. Их помятый и изрыгающий дым «носорог» таранил палаточные казармы, стрельбища и столовые, оставляя после себя дымящуюся просеку. Горящий лоскут разорванной палатки тянулся за ним, словно парус объятого огнём древнего корабля, отправленного на гибель в гущу вражеской флотилии.

Сципион счёл эту метафору подходящей.

Рождённые Кровью высыпали из здания казарм, мужчины и женщины были одеты в разноцветные костюмы и броню. Сципион заметил несколько синих офицерских поясов, и почувствовал прилив энергии. Это были корсары Каарьи Саломбар!

Сципион повернул болтеры в их сторону, выпустив длинную очередь. Семь человек упали, скошенные выстрелами, а остальные разбежались. В лабиринте такого количества временных сооружений Рождённым Кровью было трудно поймать в прицел «носорог» Громовержцев, который наоборот мог запросто крушить всё вокруг.

Лазерный выстрел ударил в плечо Сципиона, и пуля звякнула по краю люка слева от него. Трассирующие снаряды с треском проносились мимо его головы, но Сципион продолжал водить болтером, посылая очередь за очередью вдоль рядов палаток, пока их обитатели бежали за оружием и доспехами.

– За Гиллимана и Императора! – кричал он, направляя огонь своих пушек на врага. Было приятно снова сражаться, мстить за страдания, которые эти воины причинили народу Эспандора. Но тут «носорог» клюнул носом, и Сципион услышал ужасный лязг, в котором безошибочно распознал звук умирающего двигателя.

Он рискнул оглянуться через плечо, и увидел пламя и густые клубы чёрного дыма, валившего из задней части «носорога». Лаенус творил чудеса, задабривая мельчайшие частички жизни внутри этого механизма, но машинный дух всё же вознамерился покинуть свою оболочку. Удивительно, что это тянулось так долго. Как бы то ни было, теперь пришло время высадиться и продолжить бой пешком.

Сципион осмотрел местность, преображённую конструкциями и надстройками Рождённых Кровью. Выбрать пункт назначения было несложно. И совсем другое дело – добраться туда на «носороге».