Долг Ордену

Тонкий луч света показался над его головой, и он перелопатил руками тонны щебня, постепенно освобождая руки и сгибая ноги, чтобы освободить место. Он толкнул плиту, придавившую его к земле, и почувствовал, как она немного сместилась. Напрягая мускулы, он изо всех сил толкнул снова и почувствовал, как плита задевает остальные при движении. Щебень скрипел и стонал вокруг него, и Уриэль замедлил свои движения, опасаясь, что, поторопившись, сможет лишь навредить.

Постепенно плита сдвинулась достаточно, чтобы он смог освободить ноги, и ему удалось сесть. Его броня была ужасно повреждена, но она выдержала огромное давление, грозившее расплющить его.

– Я в долгу перед тобой, брат Амадон, – сказал он, почтив дух воина, который носил доспехи задолго до того, как они выбрали его. Без их защиты он бы превратился в лужу красной жижи. Рядом с ним на земле лежал кинжал с каменным лезвием, и Уриэль сунул его в опустевшую кобуру своего тактического ножа. Хотя обычный клинок было намного больше, стройный кинжал пришёлся точно по месту.

Сверху посыпалась пыль, и он услышал скрежет и грохот оседающего камня. Как долго он пробыл в этой ловушке под руинами гробницы, и многие ли уцелели? Был ли он единственным, кто пережил разрушение гробницы, или же те, другие, как раз сейчас тоже отчаянно пытались выбраться на поверхность?

Уриэль медленно протиснулся в пространство между обломками, образованное двумя резными панелями, упавшими под углом друг к другу. Лёгкое дуновение ветра коснулось его лица, и он повернулся в том направлении, увидев ещё один дразнящий луч света, который брезжил сквозь пыль и руны. Он добрался до источника света и посмотрел вверх, увидев извилистую расщелину, которая оканчивалась дырой в огромной куче щебня, выросшей на месте склепа.

– Есть кто живой? – крикнул он. Ответа не последовало, но осколки задребезжали от звука, и ему в лицо полетела свежая порция мелкого гравия.

Аккуратно проверяя каждый уступ, Уриэль поднялся по каменной трубе и медленно выглянул на поверхность. Прошло тридцать долгих минут, но в итоге он смог перебросить локоть за край расщелины. Металлическая рука потянулась к нему, и он замер, решив поначалу, что это Хонсу ждал его наверху, чтобы прикончить.

– Так и думал, что это тебя не убьёт, – сказал Пазаний, схватившись за край его наплечника и потянув на себя изо всех сил. – Я сказал им, что ты слишком упрям, чтобы там умереть.

– Пазаний, – не веря своим глазам, Уриэль обнял своего старого друга, – ты жив.

– Конечно, я жив, – возмутился Пазаний, как будто любое другое предположение на его счёт было глупостью высшего порядка. – Что? Ты думаешь, для того, чтобы меня убить, достаточно обрушить гробницу мне на голову? За кого ты меня принимаешь?

Уриэль кивнул, выплевывая сгусток мокрой пыли. – Действительно, о чём я только думал?

– Мы уже собирались оставить тебя тут, но я сказал им, что ты слишком упрям, чтобы позволить этому ублюдку вот так запросто от тебя отделаться.

– Мы? Есть и другие выжившие?

– Конечно, есть и другие. – Пазаний покачал головой. – А ты – последний из них.

– Хвала Императору, – сказал Уриэль, выдохнув с облегчением.

– Давай-ка теперь спустимся с этих руин, прежде чем судьбе надоест быть милосердной.

Они пробирались вниз сквозь груды битого мрамора, стекла и стали, оставшейся от некогда могучего строения. Не верилось, что здание, которое простояло десять тысяч лет, вообще могло быть разрушено, но доказательства были прямо перед глазами Уриэля.

Лишь достигнув твёрдого пола гигантской пещеры, он смог почувствовать себя в безопасности. Уцелевшие воины расположились небольшой группой. Селенус работал над ранениями Брута Киприана и Ливия Гадриана. Пелей выглядел на удивление невредимым, будто он только что пешком прогулялся сквозь завалы, а не был ещё недавно заживо похоронен в них. Петрониус Неро ходил по кругу, сжимая обломок меча в руке, и Уриэль не стал мешать ему оплакивать потерю столь прекрасного клинка. Капитан Шаан находился поодаль от Ультрамаринов, встав на колени рядом с истерзанным телом, которое можно было легко опознать по нанесённым ранам.

Инквизитор Судзаку лежала на спине рядом с Киприаном, к её конечностям и телу были привязаны импровизированные шины из ножен меча и частей сломанного оружия. Её лицо было бледным и изможденным, а глаза утонули в глазницах.

– Как они? – спросил Уриэль.

Селенус поднял голову. – Гадриану понадобится обширная внутренняя операция, чтобы выжить, а Киприан, вероятно, потеряет ногу.

– А Судзаку?

– Она скорее всего умрёт, прежде чем мы сможем доставить её к медикам.

– Возможно, что она вас удивит, – возразил Уриэль. – Я думаю, что она крепче, чем выглядит.

– Лучше бы так оно и было, – заметил Селенус. – Не думаю, что в её теле осталась хотя бы одна целая кость.

Уриэль повернулся к Пазанию и задал вопрос, который боялся озвучить.

– Есть какие-нибудь признаки Хонсу?

Пазаний отвернулся и покачал головой. – Нет. Мы сканировали руины с помощью биочувствительного ауспика и тепловых авгуров, но ничего не нашли.

– Должно быть, он мёртв.