Долг центуриона

Впрочем, я мог и ошибаться. Вполне возможно, это была не мелодия, а поток ругательств на крабианском языке, причем в мой персональный адрес. И какая-нибудь приличествующая случаю молитва? Да и стоило ли гадать? Даже если Имлук меня, мысленно костерит последними словами, то это, в данный момент, ровно ничего для меня не значит.

Главное — мы едем искать посадочный бот. И тот же Имлук, если это обещал, приложит все усилия для его нахождения. Он, конечно, может протестовать и обзывать меня «шантажистом», но в глубине души понимает, что я оказываю ему услугу. Даю последний шанс. И если он исправится, если прекратит незаконные поездки к побережью, то более не будет иметь никаких неприятностей с законом.

Но главное даже не это. Имлук может заниматься чем угодно и даже совершать мелкие нарушения закона, но он — крабианин и, значит, что-то пообещав, обязательно сделает. Вот тут я был совершенно спокоен. Пообещав поискать посадочный бот до вечера, Имлук будет его до вечера и искать, добросовестно, методично.

Таким образом, если только этот самый бот не является плодом нашего с Мараском воображения...

Я вздохнул.

Ну вот, по новому кругу. Нет уж, хватит об этом. Сколько можно думать об одном и том же? И как раз в данном случае напряженные раздумья делу совсем не помогут. Если бот есть, то у нас имеются некоторые шансы его найти. Если же его нет...

— Стоп, — сказал Имлук, останавливая мобиль. — Тихо. Главное — не делать лишних движений.

Я взглянул на дорогу.

И, честно говоря, посмотреть было на что.

Пока я обдумывал возможность нахождения космического бота, лес по сторонам дороги изменился. Теперь он состоял из деревьев с толстыми, бочкообразными стволами и множеством длинных, кривых ветвей. Причем большая часть этих ветвей была увита толстыми, пятнистыми лианами. Таким образом, никакого обзора более не было, и мы вполне могли просмотреть бот, если бы он даже стоял шагах в десяти от дороги.

Впрочем, Имлук остановил мобиль вовсе не из-за этого. Причиной остановки была толстая, черная как антрацит, толщиной с туловище взрослого человека лента, перегораживающая нам дорогу. Оба конца ее исчезали в лесу, за деревьями, и, таким образом, узнать, какова ее длина, не представлялось возможным.

— Что это такое? — спросил я.

— Тянука, — недовольно буркнул Имлук. — Все, дальше не проедем. Придется топать пешком.

— Долго?

— Не очень. Самое главное, далеко от меня не отходи. Все-таки — джунгли. Ты за то время, что живешь на Бриллиантовой, бывал в местных джунглях?

— Один раз. Полтора года назад.

— Понятно. Значит, ты не имеешь о местных джунглях ни малейшего понятия. Так?

— А что, они очень опасные?

— Конечно. Все-таки — джунгли. Правда, здесь, возле города, диких зверей поменьше. Но зато здесь нет бриллиантовых муравьев, и, значит, можно нарваться на что-нибудь совсем уж опасное. Но это бывает редко. Вот на побережье... гм... в общем, если отъехать от города подальше, то можно встретить и нечто действительно неожиданное. Иногда попадаются такие экземпляры синего монахокрыла или там совершенно гигантские удочники... Впрочем, это тоже неважно. Здесь такого не бывает.

— А эта, тянука, — спросил я, — она опасна?

— Нет, если ее не трогать. Полежит себе и уползет обратно в джунгли. Но случится это, скорее всего, не скоро. Видишь, она еще ложноконечности не впустила и даже не выделила первую пену. А вот если ее тронуть мобилем, тогда будет худо.

— Каким образом? — спросил я.

— Ну, она очень ранимая. Правда, раны у нее заживляются быстро, прямо на глазах, но брызнуть в стороны сукровицей она успеет. И хорошо брызнет. Если сукровица попадет на мобиль, то ввек не отмоешь. А цвета она препоганого. Если на человека... Тебе охота ходить два-три месяца с физиономией, выкрашенной в цвет детского поноса?

Не очень-то, — признался я.

— В таком случае пройдемся пешочком. Да и не далеко нам идти, как я уже тебе говорил.

— Хорошо, — сказал я. — Давай пройдемся по лесу. Мы выгрузились из мобиля. Имлук вытащил из него здоровенный нож. Я вспомнил, что на Земле, в старину, такие ножи называли мачете. Мне крабианин дал игольное ружье. Оно было старое, потертое, но, похоже, в отличном состоянии.

— Магазин полностью заряжен, — сообщил мне Имлук. — Стрелки смазаны ядом моего собственного изобретения, который действует на большую часть местных хищников. Стрелять только по моему приказу. Понял?

— Понял, — сказал я. — Тогда следуй за мной.

Прицепив мачете к поясу, Имлук двинулся к тянуке. Я покорно пошел вслед за ним, стараясь держаться на расстоянии двух-трех шагов.

Как там писали в старинных книгах?

«... И капитан Сорви-голова, не дрогнув ни единым мускулом лица, храбро устремился вслед за своим проводником, навстречу неизвестной, ужасной и, вполне вероятно, непреодолимой опасности... »

Вот именно — неизвестной.