Долг центуриона

Зверушки не было. Вместо нее виднелась широкая и глубокая воронка. А еще вокруг воронки на большом расстоянии не было ни травы, ни листьев, ни лиан. Причем область эта представляла из себя правильный, словно очерченный циркулем, круг. В том месте, где его граница была ближе всего к нам, расстояние до нее не превышало пары шагов.

Я попытался прикинуть, что случилось с травой, лианами, листвой деревьев? Разнесло их в пыль или они просто куда-то переместились? А может, с ними случилось нечто третье? Может, они просто изменили свою структуру, превратившись в воздух?

И постигло бы это нас с Имлуком, попади мы под взрыв, окажись внутри круга? Вполне возможно...

— Кто же это все-таки был? — спросил я.

— Долго объяснять. А название на языке аборигенов труднопроизносимое. Короче — мина. Обычная мина.

— Живая мина?

— Можно и так сказать. Только это не животное, а растение. Оно таким способом размножается.

— Понятно, — промолвил я. — Хороший способ. Ничуть не хуже других и время сберегает. Не нужно ухаживать, устраивать брачные танцы. Ткнулся три раза головой в объект страсти — и дело в шляпе. А потом останется только собрать все, что от него... Стоп, это же растение. Значит...

— Растение, — ухмыльнулся Имлук. — Кстати, если тебе интересно, вот он, тот посадочный бот, который ты искал.

16

Действительно, взрыв, оказывается, сделал еще одно полезное дело.

Внутрь получившегося в его результате круга попал край находящегося неподалеку от нас холма, усыпанного невысокими кустами и травой. Взрыв снял кусок этой зеленой маскировки, обнажив округлый, тускло отблескивающий серебром брони бок посадочного бота.

Я покачал головой.

Вот уж не знаешь, где потеряешь, где найдешь. Не столкнись мы с этой живой растительной миной...

Я пошел прямиком к боту и, сделав несколько шагов, спросил у шагавшего рядом Имлука:

— Что же ты мне раньше не сказал, что это растение — мина?

— А если бы ты испугался больше, чем нужно, и сразу кинулся наутек, до того, как эта тварь начнет лизать себе бок?

— При чем тут бок? — спросил я, внимательно разглядывая видимую часть посадочного бота.

— Нужно было дождаться, пока мина начнет лизать себе бок, — упрямо повторил крабианин. — Тогда, если ты кинешься наутек, она не взорвется, а погонится за тобой. И если бежать действительно быстро, то от нее можно оторваться. Каких-то полдня бегства, и она потеряет к тебе всякий интерес.

— Откуда ты это знаешь?

— Туземцы сказали.

— И не объяснили, почему?

— Нет. А я тогда не спросил. Видишь ли, мины в джунглях встречаются довольно редко. По крайней мере, так говорят туземцы.

— Понятно, — сказал я. — И к тому же тебя тогда интересовало нечто другое. А именно — личинки. Не так ли?

— Возможно, — ухмыльнулся Имлук. — Но, кажется, мы с тобой договорились, что ты не будешь меня преследовать за мои прошлые прегрешения. Не так ли?

— Так.

— Тогда зачем ты пытаешься выведать у меня о личинках и их покупке на побережье?

— Неужели? — улыбнулся я. — Тебе показалось.

Имлук остановился. Ствол ружья в его руке пока еще смотрел вверх, но для того, чтобы повернуть его в мою сторону было достаточно всего одного движения. А если учесть, что палец крабианина лежал на курке... Я положил руку на рукоять «кольта» и спросил:

— Ну что, будем ссориться? Ты уверен, что это нужно?

— Нет, — сказал Имлук. — Совершенно не уверен. Но ты не должен больше меня подкалывать, не должен заводить разговор о личинках. Я правильно этот процесс называю?

Я подумал, что мой проводник, похоже, и в самом деле принял мои слова слишком близко к сердцу. Настолько разволновался, что даже с трудом подбирает слова на вселинге. И конечно, я не имел права так поступать. А во всем опять, кстати, виноват Мараск, с его острым язычком. Слишком я привык к ежедневным с ним пикировкам.

— Хорошо, — сказал я. — Обещаю не только не преследовать тебя за старое, но также более не упоминать о твоих поездках к побережью в той или иной форме. Подходит?

— Подходит, — промолвил Имлук.

— Тогда между нами снова нет недоразумений?

— Нет.

— Ну вот и отлично, — промолвил я.

После этих слов Имлук слегка расслабился и ткнул стволом ружья в сторону бота:

— Кстати, ты не думаешь, что там может кто-то быть?

— Вряд ли, — промолвил я. — А иначе зачем было бот так маскировать?

— Чтобы его кто-нибудь случайно не обнаружил. Мы же вот его нашли...

— Нашли. Однако, я думаю, владелец бота не мог позволить себе такое расточительство, как охранник. Зачем? Все равно внутрь бота без хорошего промышленного резака не сможет попасть никто, кроме его хозяина. А он, как ты видишь, маскируя свой летательный аппарат, закрьш искусственными кустами и травой даже иллюминаторы. Если внутри бота находится охранник, то какой смысл лишать его возможности обозревать окружающую местность?

— Возможно, ты прав, — согласился Имлук. — Но я бы на всякий случай все-таки удостоверился.

— Каким образом?

— Попробуй постучать в дверь. Может, она и откроется, — улыбнулся Имлук.

— Подкалываешь? — спросил я.

— Ну, нужно мне как-то отыграться... — промолвил крабианин. — Или я не имею на это права?