ДОЛГ

Рич задремал. Ему виделись картины из его детства. Как он довольный, что мама купила ему мороженое, вышагивал по тротуару, распугивая голубей и прыгая в темные лужи. Мама ругает его, говорит нельзя так делать. Ну и что мир все равно прекрасен и без этого. Светит солнце, и разные прохожие спешат по своим делам. Вот прошла мимо девочка, в руках за веревочку за ней летит огромный красный шар. Как хочется иметь такой же. Он просит маму купить ему такой шар, но мама нагибается и начинает его больно бить по щекам. Ричард плачет, пытаясь защититься детскими ручонками. За что? Что он такого натворил? Мама с ним не говорит, лишь странно воркует, из её рта доноситься мерзкое зловоние.

Ричард приоткрыл глаза. В полуметре от него сидел кровосос, и своей ручищей бил его по щекам. Казалось, что голова сейчас расколется.

От неожиданности Рич инстинктивно сделал несколько толчков ногами и отполз в сторону. Но крепкая конечность схватила его и, больно вонзившись в плечо, потащила его к себе. У Ричарда вылетел нечленораздельный звук. Кровосос тащил его за собой, а Рич пытался упираться и сопротивляться. Винт не спал, он прислонился к прутьям и наблюдал за происходящим. Когда Рича протаскивали мимо камеры Винта, он ухватился за прут решетки.

- Возьми друг, - поговорил Винт, просовывая ему что-то металлическое в руку – это тебе, возможно, пригодиться, я нашел это у себя в камере.

Рич увидел в руке кусок арматуры, с одной стороны она была срезана, образуя острый клинок.

Рич схватил арматуру, и, перевернувшись на живот, всадил железяку в ногу Кровососу. Тот взвыл от боли, растопырив во все стороны свои щупальца. Но не прошло и пяти секунд, как Ричард получил незамедлительный удар лапой в живот, и проехал по полу несколько метров. Кровосос уже пришел в себя, выдернул железку из ноги и отшвырнул её дальше по коридору. Затем хромая подошел к тяжело дышащему Ричу, схватил его за башмак и поволок куда-то.

Чтобы защитить голову «долговец» выставил локти. Материал костюма был крепким и не порвался от трения. Попытка была неудачной, кровосос действительно был сильным. Внутри все болело. Кровосос тащил Рича по длинному мрачному коридору. Справа и слева виднелись такие же камеры, как та, в которой сидел «долговец». В них были не только люди, но и некоторые мутанты. Коридор, по которому его тащили, был мерзким, весь наполненный отвратительными запахами испражнений и гнили, неприятными звуками, кафельный пол был заляпан засохшей кровью. На углу он заметил сидящий труп в истрепанном комбинезоне. Лицо его было обглодано, местами проступал череп. Комок подкатил к горлу Рича. В руке у трупа был обрезок трубы. Рич подцепил его рукой и потащил на себя. Рука мертвеца с хрустом оторвалась и потащилась за трубой, как будто, не желая её отдавать, застывшие пальцы не отпускали трубу. Ричард стукнул об пол. Рука отвалилась и осталась лежать на полу. Рич прижал трубу к себе.

Его протащили этажом ниже, простучав по бетонной лестнице. Об металлическую он бы давно уже себе пробил бы голову.

Туннели, повороты, все смешалось.

Его бросили к другую камеру, на этот раз металлическую, прикрыли толстую дверь. Камера была темной и пустой, лишь сверху виднелось маленькое узкое прямоугольное окошко, через которое слабо поступал непонятный свет, и слышались отчаянные вопли, на время то замолкающие, то продолжающиеся опять.

Рич лежал на холодном полу и пытался прийти в себя. Удар был сильным, возможно, он даже что-то себе сломал, ребра, на пример. Было больно подниматься. Но он сделал это, и сел на пол.

Труба – уже что-то. Как никак, а все-таки оружие. Может сгодиться. Постепенно он начал приходить в себя. Голова стала яснее. Не очень уж это похоже на смену жилища, скорее всего, его к чему-то готовят, и притащили сюда, чтобы потом далеко за ним не ходить.

Получается какая-то чушь, которая никак не укладывалась в голове у Рича. Каким-то образом кровососы ведут себя организованно. И боже упаси, оказаться в их логове пленником. Сопоставляя события, произошедшие у завода и теперешнее их поведение, он все больше убеждался, что эти особи, не просто мутанты, а мутанты, осознавшие свое существование, то есть свое эго. Способные объединяться и развиваться, а остальное – все бредни про кровососов-одиночек, сказки для глупеньких сталкеров и юнцов.

Из окна раздавались вполне человеческие выкрики, мат и истеричный ор. Рич отложил трубу и заставил себя подняться. Бок все ещё болел, но он должен увидеть, что там происходит, возможно, и его ждет тоже самое. Он положил руки на проем, и собрав все свои силы, подтянулся.

То, что он увидел, лишило его дара речи.