Долгая дорога домой

Пьер с облегчением удалился на свой конюшенный чердак, и как только он скрылся, Розали свирепо налетела на мужа.

— Как ты мог?! Как ты мог допустить, чтобы ее увели?!

— Розали, будь разумной, — возразил Эмиль. — Меня не было дома, когда…

— Да, тебя не было дома! — перебила жена. — Тебя не было там, где ты обязан был быть! Нет! — поправилась она. — Тут никого не должно было быть! Нам вообще не следовало возвращаться в Париж, мы были в совершенной безопасности в Сент-Этьене. Война кончилась, заключили перемирие, но в городе все равно было опасно, и ты это знал! Нельзя было нам приезжать!

— Это лишь часть правды! — огрызнулся Эмиль. — Да, война закончилась, перемирие заключили, и я должен был вернуться, чтобы спасти то, что еще осталось от моего дела. Без него нам не на что будет жить. Денег не будет, Розали!

— Но зачем же ты привез сюда всю семью?! — Голос жены сорвался на всхлипывание. — Девочек надо было оставить в Сент-Этьене!

Эмиль сгорбился. Она была права, и он это знал. Если уж ему необходимо было быть в Париже, следовало ехать одному.

— Знаю, — тихо отозвался он. — Теперь знаю.

— Пьер мне сказал, что ты в то утро ушел в бюро.

— Я должен был…

— Эмиль, нет! Если бы вы уехали сразу, мы все были бы сейчас вместе в Сент-Этьене. Из-за тебя пропала моя дочь!

— Она и моя дочь тоже.

— А Мари-Жанна? — Розали проигнорировала его ответ. — Уехали бы сразу, Элен была бы с нами, а Мари-Жанна жива.

И тут наконец у нее прорвались безудержные слезы. Эмиль с выражением отчаяния на лице подошел к жене, чтобы обнять, но она его оттолкнула:

— Не трогай меня!

Еды в доме не было, так что каждый из них ушел в свою спальню голодным, но перед тем, как подняться наверх, Эмиль проверил, хорошо ли заперты ворота, и они с Пьером загородили входную дверь тяжелым книжным шкафом.

Никто из них не спал крепко в эту ночь, и в холодном свете утра ситуация была столь же мрачна, как и накануне. Что делать дальше, никто из родителей Элен не знал. Пьер выходил добыть провизию, так что хоть еда в доме появилась, но, кроме как есть принесенные хлеб и сыр, а потом сидеть и смотреть друг на друга, они мало что могли сделать.

Дальнейшие упреки были бессмысленны, и между супругами было заключено напряженное перемирие. Элен исчезла, ее похитили вломившиеся громилы, но не было записки с требованием выкупа и указаниями, как его передать. Не было ничего, что давало бы надежду.

Уже за полдень раздался стук в ворота, и Пьер, спросивший, кто там, услышал тихий ответ:

— Это я, Жорж. Впустите меня быстрее.

Пьер отпер ворота, и Жорж проскользнул внутрь. Он был не в мундире, а, как и раньше, в одежде простого рабочего. И широкополую шляпу надвинул на глаза, закрывая лицо.

— Слава богу, вы пришли, господин лейтенант! — обрадовался Пьер, запирая за ним ворота.

— Приехал с отцом повидаться, — ответил Жорж и через кухонную дверь поспешно прошел в дом.

Родители услышали голос сына, и Эмиль, испытав колоссальное облегчение, вышел ему навстречу.

— Жорж! Слава богу, ты приехал! — вцепившись в руку сына, эхом повторил он слова Пьера.

— Вы передали, что я вам очень нужен, — отозвался Жорж и добавил, оглядевшись и увидев загороженную дверь: — Отец, что произошло?

Тут из гостиной вышла Розали, и Жорж уставился на нее в тревоге и растерянности:

— Мама, что вы тут делаете? Почему вы не в Сент-Этьене?

— Пройди в гостиную, сядь, — попросил отец, — и мы тебе все расскажем.

В потрясенном молчании Жорж услышал о событиях последних дней: любимую сестру похитили, Мари-Жанна убита…

Закончив рассказ, Эмиль с горечью в глазах спросил:

— Что делать, Жорж? Мы не знаем, с чего начать поиски.

— Ну, смысла здесь торчать нет никакого, — прямо ответил Жорж. — Я вам уже говорил: дальше будет только хуже. Вам надо немедленно возвращаться в Сент-Этьен. Здесь вы ничего сделать не сможете, а я вынужден вас предупредить — хотя и не имею права, — скоро Париж опять будет в осаде.

— В осаде?! — поразился Эмиль.

— Отец, вы что, на самом деле понятия не имеете, что тут происходит? — спросил Жорж с раздражением. — Париж захватила Национальная гвардия. Армия собирается его отбить. Это гражданская война! И очень может статься, что не будет пути ни в город, ни из города. Вы должны отвезти маму туда, где безопасно… — Он помолчал, со значением глядя в глаза отцу, и добавил: — Пока вы и ее не потеряли.

— Жорж! — вскрикнула Розали.

— Мама, я вас предупреждаю, — повернул к ней голову Жорж. — Приближается новая осада, и если вы немедленно не уедете, то капкан захлопнется. Вам необходимо быть в Сент-Этьене с девочками, а вам, отец, — он повернулся к Эмилю, — нужно быть с мамой.

— Но, Жорж… — начала Розали.

— Никаких «но», — решительно перебил ее сын. — Уезжать надо сегодня, сейчас, пока еще безопасно. Вы нужны Кларисе и Луизе.

— А Элен? Ей мы тоже нужны.