Долгая дорога домой

А стоило бы задуматься. Потому что из троих названных — все трое сохранили верность законной власти, и к этому моменту никого из них уже не было в живых. Граф Тадеуш Комаровский погиб при взрыве машины у здания штаба округа. Граф Головнин в этот день проводил чрезвычайное совещание, услышав взрыв, вскочив с места, он подбежал к вылетевшему осколками окну — и получил две пули в спину, над трупом командующего надругались и выбросили на улицу. Полицеймейстер, немец Зееман, отбивался до конца и убил двоих мятежников — за это разъяренные мятежники вытащили его, раненого, на улицу и повесили на столбе вверх ногами. Все те, кто собрался здесь — Сапега, Потоцкий, Радзивилл, — были мятежниками и заговорщиками.

— Где Зееман? — раздраженно спросил царь Константин, усаживаясь на свое место.

— Он ответил мне, что должен находиться на своем месте в такое время и не может его покинуть, — угодливо произнес Сапега.

— В таком случае, может быть, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — Царь Константин все больше выходил из себя. — вы, Потоцкий, уверяете меня, что с мятежниками будет покончено за сутки, а теперь вы, Сапега, говорите мне, что все так плохо, что полицеймейстер Варшавы не может покинуть свое рабочее место! Может быть, кто-нибудь — хотя бы вы, Радзивилл, если уж вы до сих пор не замечены во вранье, скажете мне, что, ко всем чертям, происходит?!

— Восстал народ, — ответил Радзивилл.

Ответ был настолько неожиданным, что царь Константин опешил.

— Что?

— Восстал народ. Он восстал против векового угнетения. Нам надо решать, на чьей мы стороне — иначе будем висеть на столбах вместе с остальными.

— Что с вами, Радзивилл? — царь Константин до сих пор ничего не понимал. — Вы больны? Переутомились?

— Я просто трезво смотрю на вещи, Ваше Величество. Народ восстал, и мы можем либо оседлать эту волну, либо она нас утопит, захлестнет и оставит в пучине. Сейчас — самое время объявить о неподлеглости Польши.

— О неподлеглости Польши? Вы хотите, чтобы я присоединился к взбунтовавшемуся быдлу? Вы в своем уме, Радзивилл?

— Это необходимо, Ваше Величество.

С этими словами — очевидно, все было оговорено заранее — граф Священной Римской империи Валериан Сапега, секретарь Тайного совета, достал из своей толстой, немного потрепанной папки стопку бумаг и передал их царю.

— Что это, Сапега?

— Ваше Величество, мы взяли на себя смелость подготовить необходимый пакет документов. Требуется только ваша виза — и вас восславят в веках, как государя, давшего начало новой Речи Посполитой.

Царь Константин посмотрел на лежащую вверху бумагу — нота о разрыве унии с Российской империей. Вторая — декларация о неподлеглости, третья… Господи, о каких-то там конфискациях. Это же любимый термин коммунистов.

— Вы с ума сошли, Сапега. Эта дорога ведет на виселицу!

Услышав слова царя, граф Сапега достал небольшой, странно выглядящий пистолет, направил его на Константина и нажал спуск. Пистолет глухо кашлянул — и царь, так ничего и не понявший, сник на своем стуле. Радзивилл протянув руку и ловко выхватив пакет документов, притянул его к себе.

Это был специальный пистолет, изготовленный в одной из лабораторий Лондона. Он был небольшим, сделанным только из пластика и керамики, и стрелял не пулями, а газом. Только в отличие от обычного «газовика», применяемого в некоторых странах, где не разрешено огнестрельное оружие, в этом был смертельный газ. Чтобы не стать его жертвой, следовало заранее принять противоядие.

Естественно, у заговорщиков противоядие было.

Сапега выстрелил, а через секунду с удивлением почувствовал, как его самого выворачивает наизнанку, и сердце словно сжала рука в стальной перчатке. Последнее, что он успел увидеть, — это злобные, жадно наблюдающие за ним глаза князя Людвига Радзивилла. А потом свет для него навсегда погас.

Пистолет раздобыл князь Людвиг, и он же достал противоядие к нему и раздал всем. Противоядие надо было заранее вколоть шприцем в вену — и только князь Людвиг знал, в какой ампуле что находится. А проверить было нельзя — пистолет он передал графу Сапеге только в последний момент, в машине перед зданием.

Сапеге обещали должность первого министра. За эту должность он согласился убить монарха. Ну и как такого оставлять в живых?