Долгая история (СИ)

Не успела Вика договорить последнюю фразу, как окружение и температура воздуха резко сменились — словно кто-то перещёлкнул слайд на старом проекторе. Вместо освещённой лампами комнаты вокруг простирался мрачный, притрушенный белеющим во тьме снегом лес. Деревья гнулись и скрипели на фоне затянутого тучами ночного неба, хотя никакого ветра не было и в помине. Ребята стояли посреди просёлочной лесной дороги, снег на которой был усеян множеством следов: человеческих, звериных, но больше всего — нежити. По обеим краям дороги на всём её протяжении в воздухе висели пульсирующие шары холодного синего света. Покачиваясь в двух метрах над землёй, словно буйки на волнах, они освещали путь к скоплению жиденьких разноцветных огней где-то впереди. За пределами охватываемого дорогой пространства тянущий к ней лапы лес тонул в темноте и рычал, скрежетал, шуршал не десятки ладов. Между ближайших толстых стволов мелькали тени, кусты шевелились.

— Наконец-то! Вас только за Мамзелькиной посылать!

От тени ближайшей кривой ели, растущей на самой обочине дороги, уже за линией огней, отделились две фигуры: одна, повыше, в полосатом зимнем пальто с капюшоном, вторая в пуховике. Пергидрольно-блондинистый край хвоста, извернувшись под вязаным «хомутом», торчал у последней откуда-то из-под подбородка, словно козлиная бородка.

Мороз рьяно грыз всех новоприбывших за носы, уши и щёки. Вика в своей серой «кенгурушке», выдыхая облачка пара, обняла плечи руками. Сашка, торопливо натягивая шапку с помпоном, покосилась на подошедших девушек.

— Ой, только не заливайте, что вы тут уже час нас ждёте! Сами же только что пришли — у вас даже носы ещё не покраснели!

— Допустим, не час, но три минуты. Привет, дорогая! — девушка в пальто, жеманно поправив рукой в лаковой перчатке капюшон, повисла у низкой Софьи на шее — для чего ей пришлось наклониться — и чмокнула ту куда-то в район холодной скулы. Ответом ей послужило невнятное: «Виолетта, ну я не люблю, когда меня трога-… Уф-ф».

— Между прочим, это были очень долгие три минуты, — с нажимом заметила вторая, добродушно толкая Юру кулаком в плечо и приветственно шевеля пальцами в сторону Вики.

Совсем рядом, выделившись из общей какофонии ночных звуков, послышался топот мелких копыт по утоптанному снегу, и что-то рогато-волосатое, передвигающееся на задних конечностях словно человек, нырнуло в затрещавшие и струсившие налипший на ветвях снег заросли колючек.

— Сатир, что ли? — предположил Юра, вытягивая из поднятого ворота куртки шею в том направлении.

— Ага, к-нечно! Ты где, на Лысой Горе, или в Нарнии? Бес это, сто процентов! Я видела хвост, — с авторитетом местного жителя и трёх лет магспирантуры у Горгоновой саркастично цокнула языком старшая дочь Гробыни Склеповой. Затем приветствовала Сашку, Лёшку и удостоила прохладным «здрасьте» Вику.

Валялкина, вздрагивая на морозе, сделала ей ручкой. Друг друга они не любили. Вика, будучи ярой феминисткой, утверждала, что Виолетта своей манерой поведения умаляет своё женское достоинство, а Виолетта, бесящаяся, как только кем-либо поднималась эта тема, слала её на три весёлых буквы. Поэтому последняя даже не потрудилась скрыть радость, когда выяснилось, что Вика не идёт, а Валялкина, в свою очередь, не задержалась и на минуту дольше нужного и телепортировала в Тибидохс. Ведущим фактором в скорости её отбытия, однако, между старшей Гломовой и температурой окружающего воздуха с наибольшей вероятностью стала температура.

— А где остальные ваши гарпищи? — Софья сунула руки в карманы. — Лолите, конечно, там делать нечего, а вот близняшки, я думала, увяжутся.

— Они плохо себя вели: сидели в душе каждая по часу, когда я опаздывала на свидание, — усмехнулась Виолетта. — Я перед уходом заглушила их Храпундусом. Потом я включу метод шантажа, так что не дрейфь: наша тайна умрёт с ними.

Процессия двинулась вперёд по дороге. Снег под ногами рассвечивался синим. Кое-где на дороге мелькали спешащие фигуры.

— Многовато народу для моих ожиданий. Это всегда так? — Сашка покосилась на идущую рядом пергидрольную блондинку в пуховике. — Ау, Марта!

— А? Да нет, ты чего! — хохотнула Марта, пнув ногой сугроб у обочины. — Если даже вы, на голову больные родственные души, не сунулись на Лысую Гору после захода солнца, то это, по-моему, показатель абсолютной повседневной безлюдности улиц. Сегодня все просто ловят момент из-за коридора — интересно, наверное, — сестра Виолетты пошевелила плечами и махнула рукой на ограждающие контуры дороги огоньки.

— Как это работает?

Софья, проходя мимо, заинтересованно потянула ладонь к одному из светящихся синих шаров. Тот покачнулся и, увернувшись от её руки, повис на том же месте.