Долгая история (СИ)

— А я что, пытаюсь — им? — резонно возразила ведьма и, движением головы откинув хвост за спину, сощурилась на дракона кицунэ.

Тот, мерно хлопая двойной парой крыльев и отблескивая бронзово-зелёной чешуёй, наматывал восьмерки как раз против солнца, что значительно усложняло нападению обзор. За близнецами висел хвост ещё из двух игроков полузащиты, которые пытались то ли отобрать у них мяч, то ли просто сшибить со сноубордов — было совершенно непонятно. Юре с Сашкой, однако, пока удавалось довольно удачно маневрировать, одновременно дразня Милого сына — но без особого эффекта. Дракон, как и его защитник, вёл себя на редкость флегматично, а в последние пару минут, казалось, и вовсе игнорировал атакующих его приставучих противников.

Таня почесала нос ладонью и приложила ту козырьком к глазам, проводив взглядом очередной Юрин финт, который при меньшей маневренности сноуборда закончился бы встреванием буйной головы её старшего сына в купол. Возможно, им с Глебом действительно стоило бы запретить им играть — раньше, ещё в самом начале. Ей бы лично стоило не поощрять желание близнецов влезть в настолько жесткий, опасный — и да, конечно, именно поэтому настолько популярный в жестком и опасном самом по себе мире магии — спорт. Возможно, ответственные, правильные родители не пускают своих детей играть в подобные игры — по крайней мере, до тех пор, пока им нет восемнадцати, и их ещё хоть как-то можно контролировать. Но вряд ли они с Глебом когда-то могли претендовать на «правильность» во всём, что касалось семьи. И, Тьма побери, в подобные моменты Таня сомневалась, что такие уж и хорошие из неё с ним вышли родители — честное слово, вот у Ваньки с Лизой или у Ягуна с Катей получалось на порядок лучше! Им же куда больше подходило определение… «специфические».

Она хмыкнула, вспомнив, как Валялкина однажды ответила ей на вскользь оброненную к чему-то реплику, что они, Таня с Глебом, любят играть в драконбол и бросать его не собираются. «Нет. Это я играла в драконбол. То, во что играете вы с Глебом — это суицид!» — назидательно подняв брови, заметила тогда Лиза.

«Но сколько можно драматизировать?!» — мысленно отмахнулась от себя Таня. В конце концов, драконы выплевывают игроков после матча, а не жрут их с концами; есть специальная форма, есть обязательная по правилам упырья желчь и слезы жар-птиц для предотвращения глубоких ожогов, страховочные заклинания и платки-парашюты для каждого игрока. Есть дежурная команда санитаров на крайняк. Маги не идиоты и не самоубийцы — даже она с Глебом, раз уж на то пошло. Это просто классный спорт, по поводу которого не стоит загоняться больше, чем он того стоит. И, между прочим, матч сегодня был просто отличный! Она ни капли не жалела, что пришла. Тибидохс давно не играл так хорошо и слажено — Соловей действительно выжал из этих ребят всё, что мог. А мог старый тренер — уж кто-то, а Таня знала — многое!

Ведьма фыркнула и стряхнула с себя лишние мысли.

— А где Соня? — обернувшись и не обнаружив дочь на полагающемся месте, удивилась она.

— Струсила автографы с Джареда Осени и Гопслинга, а потом ушла к Вике с Мишкой, — скривился Глеб. — С нами смотреть игру неинтересно: мы всё время пялимся в небо.

— Ага. Как торчки на магфорию.

Маланья усмехнулась, потянувшись, и закинула на бортик ноги, обтянутые штанами из шкуры гарпии, словно второй кожей.

— Себя-то видела? — вызывающе вздёрнула рыжие брови Таня.

Маланья хищно уставилась на поле за Таниной спиной и мечтательно мурлыкнула:

— Да, я бы там сейчас мячики погоняла…

— …Но сегодня нам не светит примерно так же, как Кощееву с Горгоновой. Так что созерцай! — вздохнув, с сожалением заключил Глеб.

Он задержал взгляд на голубоватой искре, которую Нефертити, минуту назад стряхнув с кончика пальца, перекидывала с костяшки на костяшку, играясь. Затем отвернулся.

Казуо хлестнул гибким хвостом по воздуху. Сашка, в этот момент летящая по траектории его удара, присела, ухватилась рукой за край доски и опрокинулась на сноуборде, перевернув тот кверху низом. Наконечник-булава драконьего хвоста просвистел в том месте, где, не сделай Бейбарсова этот финт, оказалась бы её грудь. Пролетев ещё несколько секунд головой вниз, Сашка сгруппировалась, рывком вернула сноуборд в правильное положение и погнала дальше.

— Умница, — улыбнулся на трибуне Глеб.