Долгая мелодия саксофона

После долгой паузы попугай первым начал шуметь. И все сразу заговорили: «И вы в нее влюбились по-настоящему?! Ха-ха-ха! Лучшего вина за настоящую любовь! – и Роман стал откупоривать высокую бутылку вина и разливать вино в чаши. – За любовь! За настоящую любовь»! Аркадий Владимирович всех успокоил и усадил на свои места. И все выпили вина.

– А через два года я посадил ее у окна и начал лепить… С Вольтером в одной руке и с маленьким полевым цветком в другой руке, а на круглом, маленьком столе перед ней лежали три томика: Сократ, Платон и Аристотель. До этого я несколько раз начинал лепить Сократа в полный рост, но все время откладывал на потом – он постепенно становился похожим на меня. Я боялся начать разгадывать эту тайну и разгадать ее… Я почему-то этого тогда боялся. Да разве может кто-то разгадать все тайны жизни на земле или даже одну тайну?! А я ведь никогда ничего не боялся. Она с огромным интересом позировала мне и смотрела, какой красивой она получается. Она думала, что я ей каждый раз даю в руки первую попавшуюся книгу… Не книга главное, а она: красивая, изящная, жизнерадостная, умный взгляд – чуть-чуть над всеми и куда-то вдаль. Сократ, Платон и Аристотель были на греческом языке и своими корешками обращены были к зрителю, и на них лежал чистый лист бумаги с цветком и карандашом. Она себе нравилась. Она себе очень нравилась…

Она была очень похожа! Она восхищалась собой! После каждого сеанса она приносила большое зеркало и скрупулезно сверяла все. Она танцевала вокруг станка со скульптурой! Она танцевала перед большим зеркалом… И с нетерпением ждала открытия выставки. Она очень хотела, чтоб ее все увидели такой красивой с книгой в руках. По ее просьбе я даже надел на голову скульптуры легкий венок из тонких полевых цветов, и они очень органично вплелись в волосы. Она позвала на выставку всех своих знакомых и обязала своих знакомых привести на выставку всех своих знакомых. И вот этот день настал. На выставке все окружили их: скульптуру отдельно и Нину отдельно. Потом ее подвели к скульптуре, и все стали восхищаться обеими и сравнивать, и каждый выбирал и объяснял, почему он выбирает ее… И запутывался под общий смех. А после нескольких выпитых стаканов вина некоторые перешли на латынь и стали говорить о вечных философских вопросах так, будто все эти вопросы надо решить обязательно к завтрашнему утру у этой скульптуры. Два философа дрались по-настоящему и чуть не повалили скульптуру, которую я предусмотрительно привязал проволокой… Они продолжили свой многолетний спор и просили Нину рассудить их и доказать оппоненту свою неправоту. И Нина в тот день впервые выпила много вина, потому что на все эти философские вопросы у нее находился только один ответ на латыни: «In vino veritas». Ха-ха-ха. Истина в вине! Получился настоящий философский праздник. Так говорили потом.

Все долго в тишине смотрели на поля, леса, дорогу…

– А на следующий день она прочла Вольтера…

– А на следующий день она прочла Вольтера, которого держала в руках на одной и той же странице шесть месяцев. И он ей, к моему удивлению, дался легко. Потом она решила все прочесть за год, чтоб ответить на вопросы, которые ей задавали на открытии выставки. Ходила в библиотеку, смотрела и слушала даже по ночам записи лекций по древнегреческой философии… Мы начали звать домой на чай тех философов-драчунов… Она с ними даже начала спорить… И потом попросилась съездить в Грецию посидеть на камнях-ступенях, по которым ходил Сократ… Пофилософствовать на тех камнях, на которых Сократ с Платоном пили разбавленное водой вино… Вот всегда мечтал слепить Луну и Солнце… Две человеческие головы, а зритель стоит между ними… И его голова – третья… И действие это происходит много тысяч лет тому назад… А во дворе я тогда лепил русалку. И вот ночью я вышел в сад и подошел к своей русалке…

– Аркадий Владимирович, но вы отвлеклись. Нина теперь преподает философию в университете? Ха-ха-ха! И все студенты влюбляются в нее?!

– Нина из Греции не вернулась. Она вот уже десять лет живет там. Оказалось, что Греция – ее страна. Она умеет очень красиво стоять у моря. Она всегда с собой носит томики Сократа, Платона и Аристотеля на греческом языке. И в этих томиках очень много закладок – на все случаи жизни… Говорят, что когда она первый раз встала у моря, то сбежался весь берег фотографировать ее. Она уже два раза была замужем за очень богатыми людьми. У нее в Греции большой, красивый, хороший дом. У нее двое сыновей, от первого и от второго мужа… А мы с ней тогда так и не расписались. У меня все не было времени, хотя она очень часто примеряла передо мной свадебное платье и дергала меня за рукав рабочей куртки: «Когда мы пойдем расписываться»?