Долгая ночь

Я поторопилась в комнату Евгении и обнаружила, что она крепко спит, ее веки сжаты, а из груди доносились хрипы. Евгения выглядела такой бледной и изможденной, что мое сердце похолодело. Я подождала немного, в надежде, что она проснется, но она не двигалась, даже веки не дрогнули, поэтому я печально удалилась в свою комнату.

Тем вечером я попробовала что-нибудь сделать со своей прической, чтобы выглядеть прилично. Но ни шпильки, ни шелковый бант, ни расчесывание не помогло. Волосы торчали в разные стороны. Вид был просто ужасный. Я боялась идти в школу, но услышав утром стук папиных ботинок в коридоре, я вскочила с постели и через мгновение была готова. Эмили просто сияла. Я никогда не видела ее такой довольной. Мы отправились в школу вместе, но я отстала, чтобы после встречи с близнецами Томпсонами поговорить с Нильсом.

Нильс, увидев меня, улыбнулся. Я чувствовала себя такой слабой и легкой, что, казалось, сильный ветер мог унести меня далеко-далеко. Я крепко взялась за края моей шляпы и поплелась дальше, избегая его взгляда.

– Доброе утро, – сказал он. – Я рад, что ты на ногах и идешь в школу. Я скучал по тебе. Мне жаль, что все так получилось.

– О, Нильс, это было так страшно, просто ужасно! Папа заставил пойти меня в школу, иначе я бы погребла себя под одеялом до следующего Рождества, – сказала я.

– Нельзя так поступать. Все будет хорошо, – заверил он меня.

– Нет, – настаивала я. – Я выгляжу ужасно. Подожди, когда увидишь меня без шляпы. Ты не сможешь без смеха смотреть на меня, – говорила я.

– Лилиан, ты никогда для меня не будешь выглядеть ужасно, – ответил он, – и я никогда не буду смеяться над тобой.

Нильс быстро отвел взгляд, шея и лицо его покраснели после такого откровения. Его слова согрели мое сердце и придали силы. Но ни слова Нильса, ни обещания не могли облегчить ту боль и смущение, которые поджидали меня во дворе школы.

Эмили хорошо потрудилась, проинформировав всех и каждого о случившемся. Конечно, она умолчала о своей роли и представила все так, будто я просто глупо столкнулась со скунсом. Мальчики собрались вместе и поджидали меня. Только я свернула на дорогу, ведущую к школе, все и началось.

Руководимые Робертом Мартином, они принялись распевать:

– Вот идет вонючка!

Затем они заткнули носы и гримасничали так, будто от моего тела и одежды все еще исходил запах скунса. Я шла вперед, а они отступая, визжали и показывали на меня пальцами. Смех слышался со всех сторон. Девочки тоже улыбались и смеялись. Эмили стояла в стороне, довольная происходящим. Опустив голову, я пошла было к входной двери, как неожиданно Роберт Мартин бросился вперед, схватил мою шляпу за поля и сорвал ее с моей головы, выставив меня на всеобщее обозрение.

– Посмотрите на нее! Она – лысая! – раздался крик Самуэля Добсона. Школьный двор заполнился истеричным смехом. Эмили улыбалась, она и не собиралась защищать меня. Слезы побежали по моему лицу, когда мальчишки продолжили свою песню:

– Вонючка, вонючка, вонючка! – а затем другую – Лысая, лысая, лысая!

– Отдай ей шляпу, – сказал Нильс Роберту. Роберт вызывающе улыбнулся и показал пальцем на Нильса.

– Ты шел с ней рядом, ты тоже – вонючка, – заявил он, и мальчишки стали показывать пальцами на Нильса и смеяться над ним.

Без колебания Нильс бросился вперед и ударил Роберта по коленям. Через мгновение оба сцепились и уже катались по гравию. А другие мальчишки принялись подзадоривать дерущихся и визжали. Роберт был крупнее Нильса, мощнее и выше, но Нильс был так взбешен, что ему удалось сбросить Роберта с себя и даже забраться на него. Но в результате моя шляпа была совершенно растерзана.

Мисс Уолкер наконец услышала возню и выскочила из школы. Хватило одного ее окрика и команды, и дерущиеся разошлись. Остальные дети покорно отступили. Мисс Уолкер встала, уперев руки в бока, и, как только драка прекратилась, она схватила обоих за волосы и потащила их, скривившихся от боли, в здание школы. Было слышно еще несколько сдавленных смешков, но теперь никто не решился сразиться с гневом мисс Уолкер. Билли Симпсон подобрал мою шляпу и подал ее мне. Я поблагодарила его, но ее уже нельзя было одеть. Она вся была в пыли и поля треснули. И, не заботясь больше о том, чтобы прикрыть чем-нибудь голову, я вместе со всеми прошла в школу и села на место.

Роберт и Нильс сидели наказанными в углу, даже во время перерыва на ланч, а потом их оставили на час после уроков. Мисс Уолкер не стала разбираться, кто виноват. Драки в школе запрещены, и каждый пойманный за этим занятием должен быть наказан. Взглянув на Нильса, я поблагодарила его взглядом. Его лицо было поцарапано от подбородка до левой щеки, на лбу красовался синяк, но он ответил на мой взгляд счастливой улыбкой.