Долгая ночь у костра (Триптих "Время драконов" часть 1)

Сталкер, разумеется, вначале был против — но потом увлёкся, и из него попёрло... По-моему, он просто брешет, издеваясь над нами. А Пит — в свою очередь — как-то очень своеобразно на всё это — я имею в виду сталкеровский трал — реагирует. Вот только трудно описать, как. Своеобразно — самое точное слово. Пищер же откровенно от всего этого балдеет. Сдаётся мне, он это специально затеял — тоже завал, только психологический. Ну да ладно: начальству завсегда было виднее. Даже хорошему. Собственно, что такое “хорошее начальство”? Это мёртвое, как обязательно бы вероятно сострил Майн Любер. То есть спящее своим начальственным мёртвым сном. Или в нигде пребывающее — отсутствующее напрочь, значит. Нам вообще без начальства в голове завсегда хорошо...

: Впрочем, чего это я? Пусть Сталкер сам обо всём этом и пишет. Он у нас талантливый, “да”. В смысле — языком чесать.

А я отстраняюсь: это не по мне. Мне, пожалуйста, конкретную деятельность подавай. В крайнем случае — работу: мон шерсть, значит.

... ‘Таким вот образом’ жизнь наша тут вступает в свою вторую — как в игре в “мандавушку” — позиционную стадию. На грани скуки то есть: на поле все вышли, все выставились, и начинают потихоньку друг друга кушать. Сидишь целый день в гроте безвылазно, обклеенный датчиками, как стена — обоями, и с тоской гадаешь о том, сколько же разных ‘дисредтаций’ и ‘зарытий’ сделают на тебе “убивцы в белых халатах” — там, наверху. Одно развлечение: проснувшись, пробежаться до Палеозала, брякнуть наверх в лагерь по установленной линии “связи” ( ха — связи! Это даже не телефон, а единственная кнопка звонка: мы звоним, и наверху все вздрагивают и просыпаются, и срываются к нам вниз — какое бы ‘бремя суток’ у них там ни было ),— так вот: брякнуть, то есть минуты две-три подержать эту кнопку нажатой, представляя, как они там матерятся, не в силах вырубить мою сирену, одновременно втискиваясь в комбезы с похмелья,— а быть может, и в самый разгар послеужинного “принятия” — и летят, вышибая крепи замками, а замки — головами, к Чёрт-лифту, сломя то, чем вышибают мозги, то есть замки,— и тем временем нассать полную именную бутылочку в компании Пита, Любера и Пищера, сдать кровь ( мерзкая процедура, ничего не скажешь ) в соответствующие пробирки с физразбавителем, или как его там; установить всё это стекло в специальный кофр, опечатать пищеровской печатью —

— и, к сожалению, удалиться восвояси, чтобы не видеть кислых рож этих придурков и не услышать ненароком, что они жаждут нам сообщить по поводу звонков в такое время суток.

— И всё развлечение. Даже жрать готовлю весь в датчиках, и сплю с ними вместо Ленки. С ними и Пищером со Сталкером и Питом.

Так и тянет потихоньку сварить пару штук и от души ( она у меня традиционно-широкая, как страна родная ) накормить Пищера.

... Не удержался: в ‘похороны-по-скотски’, которые варганил не из гигиенических пакетов, а из натуральных ‘похорон’ < всегда терялся в догадках: куда по окончании рейса самолёта девается содержимое гигиенических пакетов, и откуда берётся содержимое пакетных супов — в просторечии “блёвчиков”?.. Гадал, пока не прочитал на доске объявлений: «заводу пищевых концентратов № 2 срочно требуется сменный химик» > с добавлением специально замоченной ‘мясной затравки’ ( “отравки”, “оправки” и “притравки” ), добавил несколько белых кембриков из пищеровского зипа,— для развлечения, и чтобы раскачать хи(хе)реющего на глазах Сталкера на хоть какое-то злобоумие.

: Сожрали, гады, не поперхнувшись — так я хорошо готовлю! — а я каждую макаронину к свече подносил, разглядывая... Весь аппетит самому себе испортил.

— В общем, типичная бытовуха. Но вытерпеть можно: потому что это не главное. Главное впереди: третья, финальная часть нашей игры с этим незримым огнём.

: С костром то есть.

В который мы своим трёпом — надо признаться — интенсивно подбрасываем веток. Там уже небось пламя — как пожар мировой революции...

— Если только всё это взаимосвязано.

: Наш мозговик-затейник считает, что да.

: Сталкер полагает, что нет.

Пит говорит, что все мы чайники — перед кое-чем...

— А я вот сижу, глядя как пищеровский мафон пописывает амплитуду моих раздумий, и мучительно воображаю: что бы такое подарить Питу?.. Только бы пищеровский аппарат не заклинило. От ужаса.

: Два дня осталось. Два наших дня...

: Значит, картина аллегорическая следующая — “СОМНЕНИЕ”:

... Отважный Спелеомэн Егоров в виде, извиняюсь, осла. С одной стороны — неопределённость; с другой — полная равноверояДность. Вместо мозгов датчики. Уши, как у Майн Кайф...

— А может, подарить ему Сталкера?

: Всё равно ничего лучше у меня нет — “да”.