Долгие поиски счастья

Варя понимала, что ей ведь недосуг было заниматься устройством личной жизни, потому что свою жизнь она посвятила Дануте. Все лучшие годы она отдала литовке, живя её заботами, горестями и радостями, а о своих собственных не было времени подумать. Варя прочитала много книг и знала, что таков удел русского человека: заботиться о благе других, утешать чужие боли, исцелять чужие недуги и обиды, поднимать из руин чужие города, защищать обиженных, помогать отверженным, восстанавливать справедливость там, где она попрана. К России припадали целые народы, ища в ней поддержки и опоры в тяжелые для себя времена. А сами-то уж как-нибудь. Ведь Россия – великая держава, а русские – великая нация, они выдюжат, выстоят, им помощь не требуется, они сами кого хочешь поддержат и спасут. Варя, будучи частью России, маленькой её молекулой, как русский человек тоже была способна жить ради других, страдать во имя обделённых, нести чужую боль как свою, облегчать страдания. Так уж устроены русские люди.

Подъезжая к Двинску по железнодорожному мосту через Двину, глядя на раскинувшийся перед ней город, она решила первым делом съездить в родную Полянку, проведать матушку и братьев-сестриц. Там она и разузнает, что слышно о Филиппе, где он ныне, не женился ли он, часом, на другой.

Встреча с матушкой была несказанною. Они очень давно не виделись, радость была неописуемой. Варю усадили за стол; гремя ухватами, мать вынула из недр печки горшочек со щами. Расспрашивая дочь о её жизни, мать замесила тесто на скорую руку и вскоре достали из печи каравай. Тут же поставили самовар.

– Давай-ка, наедайся досыта, а то оголодала небось, – приговаривала мать, суетясь у печи.

– Мама, а где все наши-то? – интересовалась Варя меж ложками щей.

– Да известно где! Все уж замуж повышли да оженились. Здесь все, в Полянке, живут. Окромя вас: тебя, Филиппка и Савушки – вы, как уехали, так и остались там, на чужбине. Домой носа не кажете. Филиппок, правда, изредка бывает наездами. Переночует на сеновале – и назад, на службу.

– Так он на службе? – Варя даже ложку отложила.

– Ясно дело, а где ж ему быть-то? Ахфицер он теперича.

– Он в Двинске?

– Ну да! Он там и был.

– Женат?

– Нет, – вздохнула мать. – Была у него какая-то из благородных, так сбежала от него в Польшу, кажется. Вот он по ней и убивается, никак забыть не может. На других девок и смотреть не хочет. Я говорю ему, что в деревне-то у нас какие красавицы девки: здоровые, румяные – кровь с молоком, работящие. Выбирай любую, женись и радуйся. Нет, вот ему ту подавай, которая сбежала.

– Да не сбежала она. Её насильно увезли.

– А ты откуда знаешь?

– Хозяйка это моя, Данута.

Варя вкратце рассказала историю Дануты и Филиппа.

– Она ещё и мужняя жена? – озадачилась мать. – Как это его угораздило в такую-то влюбиться?

– Она тоже его забыть не может. И решила вернуться к нему. Меня на разведку послала узнать, как тут обстановка. Значит, Филиппок наш по-прежнему в крепости служит?

– Да-да, именно там, – подтвердила мать.

Потом разговор зашёл о младшеньком Савушке. Варя не стала вдаваться в подробности его злоключений, сказала только, что он работает у них в имении.

– Ох, а я тебе забыла сказать самое главное! – торжественно заявила мать. – Гришка-то ведь твой объявился!

– Как? – оторопела Варя. Она часто думала о нём, вспоминала их прежние встречи, грезила о новых, но когда услышала о нём, то это застало её врасплох. Казалось, они потеряли друг друга навсегда и остались только давние воспоминания о нём, как о фантоме. Она смирилась с тем, что Гриша ушёл из её жизни. И вдруг – такое известие!

– Женат? – с замирающим сердцем спросила она.

– Нет! Тебя спрашивал. Тобой интересовался.

Варя почувствовала, как учащённо заколотилось её сердце. Приехал – и что? Ведь столько лет прошло, они тогда были подростками, а теперь она, наверное, изменилась, захочет ли он видеть её повзрослевшей? В её голове появилось так много вопросов, на которые она страшилась получить ответы. А ну как не захочет Гриша видеть её в новом образе? Ведь он помнит её девчонкой, заливающейся краской от мужских взглядов. А теперь он увидит её другой, новой, совсем ему незнакомой. Она-то, Варя, готова признать Гришу любым, лишь бы после стольких лет ожидания он оказался рядом. Или это ей только так кажется? Ведь и она помнит его совсем молоденьким, а каким он стал – ей неведомо. Вдруг и она не сможет принять его новым?…

– Так где же он? – с готовностью спросила Варя, хотя прекрасно понимала, что даже если он сейчас в деревне, то ей не положено самой искать встречи с ним, ведь первый шаг должен делать мужчина.

Григорий Померанцев когда-то давно посулил Варе взять её замуж, только вот надо было ему прежде обзавестись каким-никаким хозяйством, домишко справить ладный, чтоб не совестно было молодую жену привести. А иначе её родители не хотели отдавать свою дочь ему, сыну деревенского беспорточника, у которого не было даже ладной обувки и одёжи, а прохудившаяся крыша в доме текла зимой и летом.