Долгий летний праздник

— У него сегодня заседание, — говорит Луиза. — Всё из–за короля Луи. Даже в праздник им приходится работать.

Праздник? Ах, да. Сегодня же Праздник Федераций — 14 июля. Как я могла забыть!

— Вот что, — решает Луиза. — Я иду на праздник, он давно начался на площади. Советую вам пойти со мной. Может, мы не найдем Максимильена, но обязательно встретим того, кто знает, где его искать. Только подождите минут пять, сейчас придёт мой муж.

Я соглашаюсь пойти с Луизой. Хотя эта рьяная революционерка не внушает мне симпатии. Как она себя держит! Как воображает! Ах, ей дали редактировать петицию! Почитаю, что она там постаралась. Что–то слишком много развелось дамочек, общественная деятельность которых терроризирует население! И к ней я ревновала Макса…

Из дневника Стефани Брион

Сегодня у меня опять была встреча с Патриком Леруа! Как мы похожи, с каждым нашим свиданием я вновь убеждаюсь в этом.

Он так же серьёзен, как я, не любит глупой болтовни. Да, болтовня не главное! Многим это может показаться глупым, но мы любим вместе помолчать. Просто сидеть, взявшись за руки, вслушиваясь в тишину. Такое чувство, что мои мысли становятся его мыслями, а его мысли — моими…

Патрик признался мне в любви! Не знаю, согласится ли отец выдать меня за него! Хотелось бы. Я никогда не смогу пойти против отцовской воли. Отец обещал подумать. Я его понимаю, так просто отдать свою дочь чужому человеку тяжело. Буду молиться, чтобы он согласился!

Вечером приходили мадемуазель Ванель и художник Лесот. Меня шокирует эмоциональность и открытость этого человека. Сама я прячу свои чувства, стараюсь быть сдержанной.

Мне стыдно, но я боюсь резких звуков, движений, криков. Я чувствую себя неуютно, когда кто–то ведёт себя слишком уж экспансивно. Мне стразу же становится страшно, дрожь охватывает меня.

А эмоции Лесота кажутся каким–то безумством. Я боюсь с ним даже остаться наедине. А как он на меня смотрит? Я начинаю дрожать!

Ещё меня очень беспокоит смерть дяди Жака. Мсье Роне тоже думает, что тут что–то неладно. Бедный дядя Жак, неужели его убили?

Я, Манон Ролан, и мои коллеги–патриоты обсуждаем петицию.

— Луиза Робер неплохо поработала, — отмечает Бриссо.

Ох уж эта Луиза. Слишком много из себя строит!

— Что скажете, Жан? — спрашиваю я мужа.

В отличие от Луизы, я всегда рада выслушать совет супруга. Он очень умен! Просто кладезь мудрости! Пусть он не может, как Бриссо, нагло пробивать свои идеи. Ничего, я всегда помогаю моему дорогому Жану, поддерживаю его. Не допущу, чтобы мудрость супруга осталась незамеченной.

— В этой петиции нет ничего противозаконного, — говорит мой муж.

— Надо всё же быть порезче! — рассуждает Бриссо. — Получилось слишком мягко! Мы должны не просить, а требовать!

Жан вопросительно смотрит на меня. Он опасается сразу спорить с Бриссо, который готов смести всё на своём пути.

Я кладу мужу руку на плечо.

— Нельзя быть слишком резкими, — говорит он. — Это опасно!

— Совершенно согласен с мсье Роланом, — кивает Робеспьер. — Каждое слово могут использовать против нас.

— Чего вы трусите?! — возмущается Бриссо. — Робеспьер, короля ведь не оправдали! Вы хорошо выступили!

— Спасибо за похвалу, но окончательное решение будет завтра, — возражает Максимильен.

— Друзья, давайте не будем спорить, — вмешиваюсь я. — Нужно разобраться. Какая главная мысль петиции?

— Чтобы Национальное собрание приняло от имени нации отречение Луи XVI от престола и позаботилось о его замене при помощи всех конституционных средств, — четко отвечает Бриссо.

— Конституционных средств, — повторяю я. — Максимильен, что бы это значило?

— Регенство, — отвечает он. — Но никак не республику.

— Тогда эта бумага не представляет никакой опасности! — восклицаю я. — Что скажете, мой супруг?

— Совершенно верно, дорогая, — кивает он.

— Выходит, из–за фразы «конституционные средства» петиция теряет всякий смысл! — вскакивает Бриссо. — Понятно, почему Лакло настоял на этой фразе! Он и Дантон хотят усадить на трон Орлеанского!

Хм… Верно, верно. Это давно было понятно.

— Вычеркните это! — восклицает Бриссо.

— Никак нельзя! — возражает Жан. — Вы нас всех погубите!

Робеспьер согласен с моим мужем.

Решение остаётся за мной.

— Для нас главное — привлечь короля к ответственности, — говорю я. — Остальное пока отложим. Сейчас не столь важно, регентство это будет или нет.

— Мудрое решение, мадам, — говорит Робеспьер. — Но ещё совет… Если короля завтра оправдают, лучше будет забыть затею с петицией…

Я смотрю на мужа. Тот пожимает плечами. Слова Робеспьера взволновали его.

— Надо рисковать! — доказывает мне Бриссо.

Ох, опять дилемма. Как тяжело принимать решения! Надо рискнуть! Надо! Я так долго ждала этого момента! Это мой шанс! Я обязана его использовать! А вдруг — провал? Что тогда? Я могу потерять всё, чего с таким трудом добилась!

Я, Мадлен Ренар, испуганно мечусь в толпе. Увы, я заблудилась… Как я умудрилась отстать от Роберов?! О боже, Камилл! Может, он подскажет, где Макс.

— Мадлен! Что вас–то сюда привело? — издевательским тоном спрашивает он.