Долгий путь любви, или Другая сторона

Память слишком щедро отозвалась на подобные размышления, подкидывая воспоминания о том, что может случиться в достаточно людном месте тогда, когда ждешь этого меньше всего, и накатившая тошнота перекрыла дыхание. Из последних сил удержалась на месте, не позволяя со всех ног броситься прочь. Сейчас Макеев заметит ужас в ее глазах, и тогда действительно не останется ничего иного, кроме как уволиться. Настолько неловко не было уже очень давно. Она словно увидела себя со стороны, если не глазами именно этого мужчины, то так, как бы восприняла сама такую вот нервную, дерганную даму. Жалкое зрелище.

Но Дмитрий или слишком хорошо владел собой, или попросту не заметил охватившего ее смятения. Кивнул на вскипевший чайник:

– Заваривайте кофе, пока кипяток крутой. Не буду Вам мешать, – и, не говоря больше ни слова, покинул комнату.

Оставшись в одиночестве, Саша постепенно расслабилась. Начальник в очередной раз проявил тактичность, и это принесло неожиданное удовлетворение. Возможно, в следующий раз ей удастся вести себя более логично. Вдруг стало очевидным, что все эти годы в ее жизни логика отсутствовала. Была боль, отчаянье, пустота, но ни грамма здравого смысла. И из кажущегося уже нереальным прошлого прошелестели слова, выбившие из глаз слезы: «У Вас все получится, Александра. Надеюсь, что Вы окажетесь вполне разумной».

«Ничего не получается… Даже просто жить, не боясь смотреть по сторонам. Я разочаровала бы тебя сейчас…».

Подаренный мужем блокнот со страницами, на которых она изливала душу, не только разбередил старые раны, но и пробудил восприятие, и впервые за долгое время Саша чувствовала себя живой, несмотря на усиливающуюся боль. И как когда-то давно стремилась работать лучше всех, чтобы увидеть одобрение на любимом лице, так теперь все сильнее внутри разгоралось желание переступить через собственные страхи. Она не может умереть, как бы сильно не хотела этого, значит нужно научиться жить по новой, чтобы тем, кто находится рядом, не было ни горько, ни стыдно за нее.

Глава 19

– Ты изменилась.

Павел уже несколько минут рассматривал ее, пытаясь обнаружить то, что было незаметным на первый взгляд. Сомневаться в проницательности мужчины не приходилось: за столько лет он научился ее читать, видя и чувствуя настроение.

– Это плохо?

Знала ведь, что подобные перемены в ней для мужа окажутся приятными и все равно не могла не спросить. Какая-то странная потребность почти шутить стала удивительной для себя самой.

– Это хорошо, – он не принял шутки, подходя ближе и заглядывая в глаза. Прежде всякий раз при возвращении видел опухшие веки и безжизненный взгляд, следы бессонных ночей на красивом серьезном лице. Там и сейчас была лишь тень улыбки, но уголки рта не опустились, а следы помады, сохранившиеся до конца рабочего дня, навевали на неожиданные размышления. Вспомнить, когда последний раз его жена красила губы, не получалось. Что произошло за две недели?

– Хочешь поговорить?

Она кивнула, стряхивая влагу с ресниц.

– Знать бы только, о чем…

Что-то происходило в сердце, менялось, кипело, заставляя и вспоминать прошлое чаще и отчетливее, и вдыхать непривычный, пугающий запах грядущего. Того, в котором рядом не будет этого светлого мужчины, чьи глаза сейчас слишком ярко свидетельствовали о пережитых мгновеньях счастья. Павел как будто светился, и, наблюдая за ним, Саша сама заулыбалась сильнее. Нравилось видеть его таким, зная, что хотя бы на время мужу удалось отбросить в сторону сложности и проблемы. Он и так слишком долго нянчился с ней.

Много раз думала о том, как повернулась их жизнь. Спонтанно принятое решение изменило обоих, заставляя существовать уже по другим, не знакомым прежде правилам. Все эти годы Павел просто нес ее боль, терпел слабости, закрывал глаза на нескончаемую депрессию. Ни разу не упрекнул ни за что. Саша не заслуживала подобного дара, но в одиночестве не справилась бы. Он не сумел исцелить ее сердце, но помог двигаться вперед, а для Даши стал таким отцом, о котором и мечтать было невозможно.

Это не укладывалось в голове и никаких разумных доводов не находилось, чтобы объяснить мотивы столь невероятных поступков. Павел смеялся в ответ на ее сомнения и старался как можно скорее сменить тему, считая правильным то, что он делает, а спорить с ним не выходило.

Со стороны они воспринимались идеальной семьей. Родители Саши удовлетворились известием о браке дочери, не интересуясь причинами скорого союза. Она не смогла признаться в своей боли, и была даже рада, что редкие встречи с матерью не позволили той ни о чем догадаться. Отец же давно существовал в каком-то параллельном мире, пробиться в который не было ни возможности, ни желания.