Долгий путь скомороха. Книга 2

– Ишь, любопытный какой, – недобро проговорила женщина и сама себе пояснила вполголоса: – Ежели этот скоморох и впрямь такой умелец по сыску, то я не только умолять его буду. Я в ногах у него валяться стану, чтобы только помог он мне в беде моей. Только бы чтобы никто о том не узнал… Господи, да как же ты позволил такому совершиться?! – неожиданно для себя воскликнула женщина и, поймав, удивлённый взгляд келейницы, запричитала: – Да что же ты смотришь на меня с укоризной, дура окаянная?! Чего только в сердцах не скажешь! А тут горе такое – любой разума лишится, увидев этакое! И себя мне жалко, и тебя, и их в первую очередь.

– Да, матушка, прости меня, если что не так подумала. Я ведь тоже до сих пор в горести от увиденного. Всё же родная кровь! – запричитала в свою очередь келейница, трясущимися руками пытаясь натянуть на распухшие ступни своей хозяйки вязаные шерстяные чулки.

Через короткое время повозка с женщиной и её помощницей пронеслась по залитой лунным светом степи от мощного деревянного забора, уставленного пиками, в сторону Москвы. Рядом с ней проскакали вооружённые ратники боярина Федоскина…

Ратмир опять проснулся от того, что на деревянный настил постоялого двора со скрипом стала заезжать какая-то повозка, и послышался глухой стук копыт верховых лошадей. Раздались мужские и женские голоса, опять появился отсвет от зажженной корчмарём свечи.

Ратмиру показалось, что он вновь услышал своё имя и, прикрыв глаза, прислушался. Но подъехавшие уже зашли в корчму и провожаемые корчмарём, стали подниматься по лестнице на второй этаж.

Ратмир присел на лавке и каким-то чутьём понял, что люди направлялись в сторону их комнаты.

– Что, Ратмир? – встревожено прошептал старик Никифор. Тот не успел ничего ответить. В этот момент они услышали за дверью чьё-то тяжёлое дыхание. Раздался негромкий стук. Ратмир бесшумно подошёл к двери, встал боком ближе к стене, держа в правой руке кинжал.

– Кто стучит? – спросил он, прислонясь спиной к стене.

– Потешник Ратмир мне нужен. Разговор у меня к нему очень важный. Отворите, тогда скажу – кто я, – раздался взволнованный, дребезжащий женский голос. Удивлённо хмыкнув, Ратмир быстро вернулся к лавке, взял с изголовья серый кафтан и, надев его, открыл дверь. Неяркий свет от горящей свечи заставил его прищуриться. В полумраке коридора он увидел перед собой грузную женщину за семьдесят в чёрном монашеском одеянии. Рядом с ней стоял корчмарь со свечкой в руке. За ними высилась фигура ратника Прохора. Чуть поодаль темнела ещё одна женская фигура. Пожилая женщина жадно взглянула на него: – Не ты ли тот самый потешник Ратмир будешь? Боярин Федоскин сказывал про молодого…

– Ну, я – Ратмир, – настороженно смотрел на неё скоморох. – А тебя-то сюда нелёгкая зачем принесла? Кто ты?

– Дозволь войти в твою комнату и переговорить с тобой наедине? – не дожидаясь ответа, женщина, молча, отобрала горящую свечу у корчмаря и, шагнув в комнату, прикрыла за собой дверь. Ратмир недоумённо следил за ней.

– А это кто? – женщина ткнула указательным пальцем в сторону лежавшего на лавке старика Никифора. – Вели выйти ему. При нём я не буду разговаривать.

– Это мой товарищ и место его здесь. А ты пришла сюда незваной, женщина, и хочешь здесь командовать? Не выйдет, – недовольно посмотрел на неё Ратмир. Он почему-то с первого взгляда проникся непонятной неприязнью к неожиданной гостье. Её поведение только усугубило эту неприязнь. Ратмир распахнул дверь: – Иди, откуда пришла. Не желаю иметь с тобой никаких дел.

– Погоди, Ратмир. Ты же видишь, что это человек монашеского сословия, – неожиданно вступился за женщину старик Никифор и, накинув на себя кафтан, подошёл к ней и участливо спросил: – Что за беда приключилась с тобой, матушка? Присядь вот сюда на лавочку, да расскажи нам. Или мне уйти-таки?

– Спаси тебя Бог за радушие твоё, добрый человек! Но у меня и впрямь разговор один на один с товарищем твоим. Не обессудь!– воскликнула женщина, ободрённая его поддержкой. Она перевела взгляд на Ратмира: – Прости, что ненароком обидела твоего товарища, потешник Ратмир. Беда у меня приключилась страшная. И не знала я, как мне быть. Да только поверенный мой – боярин Федоскин – рассказал мне про тебя. Вот я и приехала просить тебя о милости – помоги мне в беде моей. Я в долгу не останусь.

– Да кто ты? – по-прежнему сухо спросил Ратмир, глядя исподлобья на незваную гостью. Что-то сильно беспокоило его в этой женщине. А что именно – он никак не мог понять.

Матушка промолчала, проводив взглядом закрывшего за собой дверь старика Никифора, и после повернула голову к Ратмиру:

– Я – схимница Серафима из Девичьего монастыря. Игуменья наша матушка Евникия отбыла на днях на богомолье во Владимир. Оставила меня приглядывать за монастырём и сестрами нашими. А сегодня вот такое горе у нас… И к кому обратиться-то? – она поднесла дрожащей рукой свечку так близко к лицу Ратмира, что тот даже отшатнулся назад.