Долгий путь в лабиринте

- Хочу... Я вот чего знать желаю: это как же у нас получилось, что кругом по стране на целый месяц отменили пассажирские поезда? Мамка моя нет-нет, а ездила в село, привозила шпику, курку или еще чего... Голодуха же. Понимать надо, что подспорье требуется. А вы на целый месяц все поезда начисто остановили. Не могу уразуметь, как допустила такое Советская власть?

- Отвечу, - сказал Кузьмич. - Отвечу самым подробным образом. Но сперва - новость. Горячая. С пылу, с жару. Будете слушать?.. Только что стало известно: Красная Армия атаковала штаб и войска атамана Григорьева. Занято несколько населенных пунктов, в том числе Каменка гнездо григорьевских головорезов. Наш бронепоезд ворвался на станцию Александрия, рассеял огнем более десяти эшелонов врага. Тают силы предателя-атамана. Было у него одиннадцать бронепоездов, сейчас только два осталось. Да еще сорок пять орудий перешло в наши руки, Сам Григорьев бежал. Его преследуют красные бойцы. Можно считать, что покончено с атаманом Григорьевым, товарищи!

Кузьмич говорил подчеркнуто негромко, спокойно, лишь изредка поглядывая на собравшихся. Вот он закончил, взял со стола графин, стал наливать воду в кружку. В комнате было так тихо, что все услышали, как звякнула пробка, когда Кузьмич поставил графин на место.

Потом закричали все разом. Закричали, стали стучать ногами, свистеть, хлопать в ладоши. Кое-кто кинулся обниматься с соседями. Оно и понятно. Здесь не было ни одного, кто не хлебнул бы горя от наводнявших уезд бандитских шаек. У парня в тельняшке лишь месяц назад в селе вырезали половину семьи.

Вместе со всеми аплодировал и Константин Лелека - он знал, что Кузьмич сразу же его заметил, как только вошел.

Постепенно шум стих.

- Ну вот, - проговорил Кузьмич, - вижу, понравилось, как красные воины шарахнули по бандитам. Теперь еще одна приятная весть... Это кто спрашивал про пассажирские поезда?

- Ну, я, - сказал парень в тельняшке. - Я спрашивал. И считаю, что так не положено.

- Не положено, это верно, - ответил Кузьмич, - только как быть, если на Восточном фронте Колчак захватил город Уфу?

- Мы тебе про Фому, а ты про Уфу, - сказал горбатый старик, сидевший на полу прямо перед столом, и захохотал, довольный тем, что сострил.

- Нет, и я про Фому. Вот послушайте. За короткое время заготовила Советская власть много хлеба в Уфимской губернии, но успела вывезти лишь самую малость. И вот почти четыре с половиной миллиона пудов зерна попало в адмиральские лапы!

- Как же так? Кто виноват? - закричали в комнате.

- Тихо!.. Попало зерно Колчаку в лапы, а в Москве и Питере людям есть нечего, дети от голода пухнут, руки и ноги у них желтеют, наливаются влагой. Те, у кого ребята через такое прошли, знают: сперва водянка, потом смерть... Что тут делать? Выход один - заготовлять хлеб в других губерниях, ближе к промышленным центрам...

- Делайте, кто вам мешает? - воскликнул горбач. - Может, и нам перепадет чуток!

- Делаем, товарищ! По всей России ездят по деревням и селам рабочие и красноармейские отряды. И от вас, от вашей ячейки, помнится, тоже ушли за продовольствием несколько человек. Так, секретарь?

- Было, - сказал секретарь партячейки. - Четверых отдали в тот отряд.

- Два месяца, как ушли, - вставил парень в тельняшке. - Я два месяца за двоих ишачу. Без рук, без ног остался. А какой результат?

- Результат такой, что отряды поработали хорошо, хлеба собрали много. Но опять загвоздка: нечем вывозить зерно.

- Как так нечем? - крикнули сразу несколько человек.

- Нет паровозов. Вот правительство и решило на месяц отменить пассажирские поезда: освободившиеся паровозы пусть тянут эшелоны с зерном. Эта, конечно, крайняя мера. Но в создавшемся положении Советская власть иного выхода не нашла, как ни искала.

- Эва, придумали, умники! - выкрикнул кто-то из глубины комнаты.

Горбатый старик всем корпусом повернулся на голос.

- А ну, цыц! - сказал он. - Хочешь спросить - спрашивай, но не язви. Где ты там? Вылазь!

У входной двери встал с пола парень. Стал пробираться вперед, перешагивая через сидящих.

- Мой подручный, - сказал старик секретарю партячейки. - Глуп еще, молод, но на строгательном работает подходяще. Дома у него не ахти - отец с войны не пришел, мать выпивает... Ты говори, говори, обратился он к парню.

- Я что? - смутился юноша. - Я же хотел... Ловко, говорю, придумали с паровозами!

Все засмеялись. Председательствующий замахал рукой, восстанавливая тишину.

- Что из всего этого получилось, судить вам, - сказал Кузьмич. Вот несколько цифр, которые я запомнил. После прекращения пассажирского движения в Москву и Петроград ежедневно стало прибывать по 209-210 вагонов с продовольствием, а за месяц до этого прибывало 117-118 вагонов... Ну-ка прикиньте, стоило огород городить?

В комнате одобрительно зашумели.

- Вижу, прикинули, - усмехнулся Кузьмич. - Можете считать партия коммунистов добилась, что от крупнейших пролетарских центров отведена угроза голода.