Долго и счастливо

– Да, – откликнулся парень, стоящий рядом со мной.

– Ты все пропустишь! – крикнула незнакомка. – Джо и Марджи скоро уезжают!

– Ладно, – отозвался он, – приду через секунду.

Кивнув, она развернулась, поправила прическу и зашагала к патио, а ее тень медленно потянулась по ступенькам вслед за ней. Итан повернулся к воде и грустно вздохнул.

– Это тетя Диди. Она решила во что бы то ни стало наладить мои отношения с папой.

– В семье все всегда сложно, – сказала я.

– Точно. Если только ты не… – Он выразительно посмотрел на меня. – Как тебя зовут?

– Луна, – ответила я.

– Как та, что на небе?

– Нет, как Луи и Натали, молодые и влюбленные веганы, познакомившиеся в девяносто девятом году.

– Ух ты, – восхищенно прошептал парень, – теперь мне хочется услышать эту историю.

Я оглянулась в сторону патио, где вдалеке еще виднелось зеленое платье тети Диди.

– Очень жаль, что тебе уже надо возвращаться.

– Да, – Итан тоже оглянулся, – очень жаль.

Мгновение мы молча смотрели друг на друга. Полы его расправленной рубашки трепетали на ветру. В тот момент у меня впервые возникло чувство, будто вот-вот произойдет что-то значительное, поэтому оставалось только ждать. Затем он отступил от меня, но не в сторону яркого света отеля, а в полумрак пляжа за его спиной. Ветер развевал мои волосы и покачивал сандалии в руке, когда Итан улыбнулся и протянул мне руку.

Я не раздумывала ни секунды, хотя всегда тщательно взвешивала все «за» и «против», прежде чем решиться на что-то. Как бы мне хотелось позже посмаковать те несколько шагов и мгновений уверенности в принятом решении!

* * *

Мы еще долго (или мне так показалось) гуляли по пляжу и разговаривали. Я рассказала о том, как папа и мама жили в лесу и разводили куриц, а Итан – о том, как его родители разругались в пух и прах из-за ремонта в доме, который так и не завершили («Мама хотела обустроить комнату для занятий йогой, а папа – винный погреб. И в итоге они развелись. Весело, правда?»). Его цинизм, по крайней мере, в этом вопросе был для меня настолько привычным, что я с легкостью поведала о взглядах мамы и Уильяма на любовь и брак, а также о том, что, к сожалению, они привили эти взгляды и мне.

– Я не верю в любовь, – сказал Итан, когда мы миновали последний отель, а вдалеке показались первые дома. – И не верю в институт брака.

– Может, ты откажешься от обуви, заведешь цыплят и проживешь с кем-то всю жизнь, так и не обменявшись кольцами, – предположила я.

– Ну конечно, ведь именно это случается с парнями из Нью-Джерси вроде меня, которые играют в лакросс и стригут газоны.

– Все возможно.

Он вновь рассмеялся так громко, что даже запрокинул голову. Трудно не любить – ну ладно, не испытывать симпатию к человеку, который так искренне и самозабвенно смеется над чем-то. И мне самой тоже захотелось посмеяться.

– Может, я перестала бы верить в удачный брак, если бы не моя подруга Джилли и ее родители, – сказала я, когда мы обошли несколько пустующих шезлонгов. – У них есть несколько фургонов с едой, в которых они работают, и пятеро детей в возрасте от двух до семнадцати лет, а их жизнь напоминает настоящий хаос. Но при этом они всегда рядом, и я никогда не видела более любящих друг друга людей.

Итан посмотрел на небо.

– Думаю, когда это срабатывает, то дает свои результаты.

– Для меня это звучит слишком расплывчато. Мне нужна конкретика, – сказала я. – Желательно с диаграммами и ключевыми моментами. Мне нужны гарантии.

– Ого. Это сложно, – ответил он.

– Знаю, – вздохнула я. – Но у некоторых же получается. Ведь есть люди, уверенные, что повстречали человека, с которым проведут всю жизнь. Иначе у мамы не было бы клиентов.

– Не думаю, что кто-то на самом деле знает, что произойдет в будущем, – сказал он. – Мы просто живем настоящим и надеемся на лучшее.

Я подумала обо всех тех свадьбах, на которых работала: от скромных церемоний в часовенках с несколькими закусками до огромных многолюдных приемов, на организацию которых не жалели денег. Действительно ли их уверенность в будущем зависела от того, все ли галочки они поставили: прошли по проходу, дали друг другу клятвы, обменялись кольцами, исполнили первый танец, выслушали тосты и разрезали торт? Неужели они соглашались на все эти церемонии или их вариации, дабы убедиться в том, что их брак продлится вечно? Вот только я как никто другой знала, что все это не работало. Ведь мы не просто так любили третьи свадьбы.

Через несколько минут впереди показался костер, вокруг которого стояло несколько темных силуэтов. Мы постарались обойти их как можно дальше, но до нас все же доносились голоса и тихая музыка из открытых дверей пикапа, припаркованного на краю пляжа. Через несколько минут я с удивлением поняла, что пляж сужается до тонкой полоски отмели, о которую разбиваются волны. В темноте мне показалось, что она тянется вперед на многие километры. Мы медленно шли дальше, пока не добрались до края.

– Ну вот и все, – сказал Итан. – Это конец света.

Я улыбнулась и слегка повернулась к нему, чтобы лучше видеть его лицо.

– А здесь не так, как я ожидала.

– Мы всегда надеемся на что-то большее.