Долго, счастливо, и потом ходить больно

- Если ты когда-нибудь создашь любисток, который я не распознаю - можешь рискнуть, - с усмешкой прикрываю глаза и поглаживаю тебя по спине. - И ты, кстати, тогда еще не видел, что в замке творилось.

- Я помню, - смеюсь я и лукаво улыбаюсь. - Хагриду тогда ужасно понравилось задавать тебе вопросы, не так ли? - твои руки всегда меня успокаивают. Когда у меня жар, твои пальцы прохладные, и твои прикосновения к моему лбу дарят облегчение. А сейчас здесь холодно, и твоя теплая рука заставляет меня прижиматься к ладони спиной, наслаждаясь этой лаской, которая выражает практически все, что у нас с тобой было. Нет, правда, твои прикосновения к моей спине - это самое интимное, что только можно придумать, они интимнее наших жарких ночей, поцелуев, взглядов.

- Хагрид был частью. А семь курсов студентов и прибывшие на практику аспиранты - да, они были веселым зрелищем. И весьма полезным в своих несовершенных знаниях, породивших как минимум три новых яда.

- Что, настолько изобретательные? - нет, я знал, что что-то да стало результатом этой всеобщей зацикленности на нашем с тобой тогда еще романе, окутанном завесой тайны для тех, кто не знал нас близко. Ну, собственно, для всех, кроме Драко... нет, и все же - ну какой он Драко, я вас умоляю! Дракошкин же.

- Нет, настолько безалаберные. Трижды до неузнаваемости изменить отворотное зелье - для этого нужен талант. Увы, с отрицательным знаком.

- И что, все три изобрели девушки? - вот теперь я точно удивлен. На моей памяти в Зельеварении обычно преуспевали обычно именно парни и мужчины, и мы с тобой тому живое доказательство.

- Две девушки. Третьим был слизеринец, решивший спасти меня от тебя, - я хмыкаю и останавливаюсь, подхватывая чернику и передавая тебе свиток. Иллюзия, бесспорно, высшего качества, но она продержится максимум двадцать минут, а показывать Золушке превращение кареты в тыкву я не вижу необходимости. - Если хочешь, могу потом показать тебе записи и образцы. А сейчас идем, потому что я сквозь мантию чувствую, что ты холодный. К тому же, маггловская служба доставки из ресторана должна прибыть через полчаса.

Я висну у тебя на шее на несколько долгих секунд очередного поцелуя и с вздохом отстраняюсь, приобнимая тебя за пояс и начиная идти рядом:

- Это хорошо, что доставка. Потому что намерение по поводу долгой отдачи супружеского долга я хочу исполнить.

- Только если ты пообещаешь, что не испачкаешь простыни соусом. Иначе стоны может прервать неэротичное напоминание о голоде, - я многозначительно хмыкаю, подкалывая тебя по поводу одного старого раза, и подбираю свою мантию, с помощью которой ты сюда попал. - Готов аппарировать?

- Готов, - киваю и прижимаюсь к тебе еще крепче, улыбаясь и прикрывая глаза. Простыни я уже не испачкаю, обещаю - тем более что я уже почти вырос.

- Но крошки от печенья все еще приходится вытряхивать из кровати, - я с усмешкой целую тебя и на несколько мгновений почти теряю из виду, после чего мы стоим в гостиной.

Я морщусь и снимаю с носа запотевшие очки. Не то чтобы мне не хотелось накладывать заклятие - я просто знаю, что тебя иногда трогают мои тщетные попытки не щуриться при взгляде на тебя без очков. И потом, ведь ты привык видеть эти зеленые глаза без очков, не так ли?..

Я задумчиво глажу тебя по волосам:

- И все же, ты до сих пор остался тем ребенком, который пробрался ко мне в спальню в поисках правды и тепла.