Долго & Счастливо

Пока Брайан ездил на утреннюю читку сценария, Скотт проводил собеседования (все желающие работать с Брайаном сначала должны были пройти интервью со Скоттом). Но, зная этого чудо-человека, я сомневалась, что ему вообще можно найти достойную замену.

Я лучезарно улыбнулась Скотту:

– Отлично. Ты не мог бы перенаправить ко мне лучших кандидатов, когда Брайан сделает свой выбор?

Скотт удивленно поднял брови и засмеялся:

– А зачем тебе?

– Посмотри по сторонам. Мне явно понадобится помощь. Одних писем от поклонников уже выше крыши.

– Да уж, – протянул Скотт, оглядывая коробки с письмами и подарками, которые мы тщетно пытались уместить в одном углу. – Мне уже жаль твоего ассистента.

– Мне тоже, – со смехом ответила я.

В этот момент в квартиру влетела Ана. Вид у нее был очень озадаченный.

– Мне кажется, или я только что видела Ретта Кесслера и Джесса Рамоса, которые несли письменный стол в эту сторону?

– Топлесс, – прощебетала Джульетта, энергично кивая головой. Она указала на свободное место рядом с собой и довольно ухмыльнулась. – Садись на диван и наслаждайся шоу вместе с нами.

– Только будь осторожна с Джессом, – предупредил Брайан, усмехнувшись. – Он – самый большой ловелас в Лос-Анджелесе, и его ни капли не смутит, что ты несовершеннолетняя.

Ана наконец оправилась от потрясения и с лукавой улыбкой посмотрела на Брайана:

– Если ты хотел предостеречь меня, то твой метод не сработал.

– У него лобковые вши, – не сдавался Брайан.

Ана прыснула:

– Уже лучше.

– Это правда? – шепотом спросила я, когда Ана заняла место рядом с Джульеттой.

Брайан хмыкнул:

– Сомневаюсь. Но если он решит к ней подкатить, она теперь будет думать только об этом.

Я продолжала безудержно хохотать, когда в квартиру вошли два грузчика и остановились передо мной. Они принесли огромную коробку, в которой, судя по всему, было изголовье от кровати размера квин-сайз[8].

– Мисс, вы не могли бы показать, как планируете расставлять мебель в спальне, чтобы мы могли собрать кровать?

Нам с Брайаном пришлось прерваться, но он решил пойти со мной и поделиться мнением насчет обстановки в спальне (к моему удивлению, его чрезвычайно тревожил этот вопрос). Он не хотел, чтобы кровать стояла в углу – иначе придется ползти к изножью, если он захочет пописать ночью.

Я решила напомнить, что вообще-то это моя комната, а у него есть своя за каньоном, но он пробормотал что-то вроде «технически» и сообщил грузчикам, что планирует оставаться здесь на ночь достаточно часто, чтобы иметь собственное мнение на этот счет.

Сборщики мебели, естественно, ориентировались в первую очередь на меня. Но в конечном счете я сдалась и решила не ставить кровать в угол, хотя комната от этого визуально стала меньше. У меня было смутное предчувствие, что переезд в отдельную квартиру не даст мне дополнительного личного пространства, о котором я так мечтала. Похоже, большую часть времени со мной будет тусоваться сосед-самозванец. Но меня это почему-то не очень пугало.

Мое присутствие больше не требовалось, поэтому я решила заказать еду, все равно сил на уборку и перестановку уже не было. Я понятия не имела, сколько пицц нужно, чтобы накормить таких крупных мужчин, как Ретт и Джесс, поэтому заказала сразу много. И еще тонну куриных крылышек.

Пиццу привезли сразу после того, как ушли грузчики, и мои гости с аппетитом набросились на еду. Убедившись, что все удобно устроились, я вернулась к письмам. Теперь стало гораздо приятнее: на диване можно было сидеть, а полки отлично подходили для всякой мелочовки.

Первой ко мне присоединилась Ана, пока все остальные смеялись и шутили на кухне. Она осторожно опустилась на диван и немного помялась, прежде чем начала разговор:

– Что ж… э-э-э…

На мгновение мне показалось, будто Ана хочет извиниться или что-то в этом духе, – она явно чувствовала себя виноватой и раскаивалась. Но, видимо, она отговорила себя от этой идеи в самый последний момент и спросила:

– Чем я могу помочь?

Этот вопрос удивил меня не меньше, чем раскаяние в ее глазах. Наверное, потому, что таким образом она пыталась искупить свою вину. Я хотела было сказать ей, чтобы она не переживала. Я правда не винила ее в истории с Эриком Кларком. Но потом я подумала, что Ана вряд ли захочет это слышать. По-моему, она скорее хотела замять тот случай и сделать вид, будто ничего не произошло. Я не возражала.

Я протянула Ане коробку с открытками и объяснила, что надо делать. Она сразу принялась за работу. Повисло неловкое молчание, и я начала лихорадочно соображать, что бы такого сказать.

– Слушай, а ты когда-нибудь слышала о Нэше Уилсоне?

– Фотографе, что ли?

Я кивнула. Ана пожала плечами и продолжила рассматривать открытку, которую держала в руках.

– Конечно. Мама – его большая фанатка. Думаю, она бы хлопнулась в обморок, если бы встретила его живьем. Как-то раз мы ходили на крутое мероприятие в его галерее, и она буквально пищала от восторга. А ты видела его работы? Он невероятный.