Долгое эхо. Шереметевы на фоне русской истории

Император и его супруга…

Сергей Дмитриевич высоко ценил не только Александра III, но с таким же уважением относился к его супруге Марии Федоровне. Взглянешь на эту пару – удивишься: высоченный богатырь и рядом – маленькая изящная женщина. Царь любил лежать на диване или в постели, обсуждая перед сном главные события. Она слушала, советовала, однако… Самое большое удовольствие получала она от танцев. Очарованная Зимним дворцом, его великолепием, она не могла остановиться, когда начиналась музыка.

Царь порой с большим трудом выдерживал эту «светскую муку» и не знал, как остановить супругу, потерявшую счет времени. Однажды в феврале 1883 года на балу в Аничковом он несколько раз передавал царице, что «пора заканчивать», но та все хотела исполнить «еще один танец».

В конце концов император не выдержал и приказал оркестрантам покинуть зал. Они стали по одному уходить, так что около четырех утра Мария Федоровна заканчивала контрданс лишь под скрипку и барабан. Об этом случае говорили с улыбкой в Петербурге, но никто не мог обвинить Марию Федоровну ни в чем предосудительном.

Она радовалась жизни, наслаждалась ею, как будто предчувствуя, что во вторую половину своего земного срока у нее будет мало счастливых и беззаботных минут, а со временем они совсем исчезнут.

Мария Федоровна была и очаровательна, и умна. Она еще не знала, что ждет ее впереди. Что у обожаемого ею сына Ники появится супруга, с которой у нее не сложатся отношения. Что бедный ее внук унаследует страшную болезнь гемофилию…

А пока она обожала мужа и предавалась прелести балов в Зимнем дворце…

Позиция государя Александра III радовала Шереметева. При Александре III росло производство, быстрее развивалась промышленность, общество одобряло его действия. И все-таки…

Увы! Александру III довелось царствовать чуть более десяти лет. И он тоже, как и его предшественник, проявлял великодушие, даже лихость. Тот увлекался светскими похождениями, практически жил на две семьи, несмотря на опасности; этот богатырь, будучи силачом, державным властелином, во время очередной аварии на железной дороге на своих плечах держал крышу целого вагона. И спас свою семью. И вообще он вел себя как настоящий герой, а между тем у него были больные почки.

Внезапно, в одночасье, скончался Александр III – и трон перешел к Николаю II. Узнав об этом, Николай якобы воскликнул: «Бедная Россия! Как я буду управлять?»

Долго еще молодой царь действовал с подсказки матери Марии Федоровны, она продолжала некоторые начинания мужа. В частности, сделать выставку портретов XVIII века, которыми были полны старые барские усадьбы. Пока не поздно, надо показать эти портреты, а еще издать книгу о знаменитых россиянах, это была идея Председателя исторического общества Великого князя Николая Михайловича Романова.

Бенуа и Дягилев пришли в восторг от идеи, и дело закипело, выставку решено открыть в Таврическом дворце. На Бенуа Романов произвел, как он писал, «обворожительное впечатление» («Это самый культурный человек, каких я знал», – говорил он). Дягилев, тоже человек удивительной активности, присоединился к поискам портретов – ездил по заброшенным усадьбам, сохранявшим следы великолепия, открывал несметные сокровища и вывозил из провинции целые портретные галереи.

Сергей Дмитриевич внимательно рассматривал привезенные портреты, вспоминая свои, семейные. Там за мраморным столом сидели участники – Голомбиевский, Чулков, Шереметевский В. В. Граф одобрял и выставку в Таврическом, и издание книги. Однако, как человек, действовавший в одиночку, он не любил фигурировать в каких-либо союзах или организациях. Или уже чувствовал приближение «роковых часов» истории? Или опасался чего-то?

Николай Михайлович написал письмо наследнику Николаю II от имени «великокняжеской фронды»: «Знаешь ли ты внутреннее положение империи? Говорят ли тебе правду?

Я решился с одобрения твоей матери и твоих двух сестер сказать – ты находишься накануне новых волнений. Я говорю это для спасения твоей жизни, твоего трона, твоей родины».

В это время уже разнесся слух о Григории Распутине, это имя подрывало уважение к августейшим особам, и окружающие считали, что императрица дурно влияет на царя. Александра Федоровна была в некотором смысле мистической музой Николая, она писала письма, полные восторженной любви, влияла на царя. И тогда великие князья (в том числе Александр Михайлович) написали письмо императору, прося о встрече с глазу на глаз. Вот что было в том письме:

«…я отправил пространное письмо, Ники, высказывая свое мнение о тех мерах, которые были необходимы, чтобы спасти армию и империю от надвигающейся революции… Начало революции следовало ждать никак не позже начала весны… Недовольство растет с большой быстротой, и чем дальше, тем шире становится пропасть между тобой и народом»…»