Долгое эхо

— Всего лишь небольшой жар, — как можно беспечнее ответил Воробей. — Упражнения помогут ей справиться с ним.

— Разве ей не лучше отдохнуть? — спросила Милли.

Иглогривка царапнула когтями по папоротникам своего гнездышка.

— Я всю ночь отдыхала! — воскликнула она, подавив новый приступ кашля. — Давай работать!

Воробей услышал, как Милли нерешительно переступила с лапы на лапу, но потом энергично перебежала через всю палатку к дочери.

— Что ж, давай.

Сипло пыхтя, Иглолапка принялась делать укрепляющие упражнения. Она вытягивала передние лапы и махала задними, изгибалась, поворачиваясь во все стороны, стараясь как можно дальше заглянуть за себе за спину. Но потом вдруг остановилась, и Воробей услышал, как его пациентка обессилено упала на подстилку.

— Устала, больше не могу!

Целитель напрягся. Раньше Иглогривка никогда не сдавалась. И он не мог позволить ей сделать это сейчас.

— Продолжай, — подбодрил Воробей. — Тебе станет легче, если ты будешь стараться.

— Да-да, — поспешно поддакнула Милли.

— Я столько не могу! — захныкала Иглогривка. — Упражнения утром и упражнения вечером. Да еще ползать за свежей дичью к куче, а она теперь для меня все равно что за горами! Я не могу ни лежать, ни дышать нормально, не говоря уже о том, чтобы охотится или играть со Шмелем и Пестроцветик!

Страх прокатился по шкуре Милли.

— Постарайся подумать о том, сколько хорошего в твоей жизни, — как можно увереннее воскликнула она. — Ты все еще можешь болтать с сестрой и братом и лакомиться сочной мышкой. Все племя восхищается тобой! — Воробей чувствовал, что бедная кошка отчаянно пытается вспомнить еще что-нибудь, чему Иглогривке полагалось радоваться.

Он подошел к гнездышку и дотронулся носом до плеча Милли.

— Почему бы тебе не сходить в лес и не поймать для Иглогривки что-нибудь особенное? — спросил он. — Я бы смешал еду со свежими травами. — Он повернулся к больной. — Все это время ты работала, не щадя себя. Один денек передышки пойдет тебе на пользу.

Милли неуверенно топталась возле дочери.

— Иди, — настойчиво повторил Воробей. — Я присмотрю за ней.

Когда Милли вышла из палатки, Воробей стал растирать Иглогривке грудь, надеясь облегчить ее дыхание. Может быть, лучше заставить ее немного покашлять? Кашель будет лучшим лекарством, если прочистит заложенную грудь больной.

— Твоя мама с радостью поменялась бы с тобой местами, — негромко сказал он.

— Глупости! — сипло ответила Иглогривка. — Кто захочет быть такой, как я?

— Мать, — просто ответил Воробей, внезапно подумав о Листвичке. Интересно, она согласилась бы ослепнуть, чтобы избавить его от этого бремени?

— Осторожнее! — Хриплое мяуканье Иглогривки вывело его из задумчивости. — Я только недавно пригладила грудку, а ты трешь ее против шерсти!

— Извини, — кивнул Воробей, чувствуя мгновенное облегчение от того, что Иглогривка вновь стала вести себя, как обычно.

— В последние дни я только и делаю, что вылизываюсь, — продолжала она. — И нечего меня лохматить!

Воробей замурлыкал и пригладил языком ее растрепанную шерстку.

Зашуршала ежевика.

— Воробей?

— Чего еще? — Он поднял голову и принюхался.

У входа стоял Дым.

— Огнезвезд собирает старших воителей, — сказал он. — Ты тоже приглашен.

Воробей заколебался. Кто будет приглядывать за Иглогривкой?

— Да не волнуйся, что со мной случится? — спросила молодая воительница, словно угадав его мысли. — Честно говоря, мне хочется хоть немного полежать в тишине.

— Уверена?

— Абсолютно.

— Тогда ладно. — Воробей обернулся к Дыму и сказал: — Я сейчас подойду!

Бросившись в свою кладовую, он выудил оттуда несколько листиков пижмы и мать-и-мачехи и тща- тельно размешал их с медом, чтобы легче было проглотить.

— Вот. — Воробей положил лекарство возле гнездышка Иглогривки. — Постарайся все это съесть! — Потом он подтащил к подстилке тяжелую палку и положил так, чтобы Иглогривка могла дотянуться. — Если соскучишься, погрызи ее. Или хотя бы когти поточи. Твои зубы и когти должны быть острыми, как у всех наших воителей!

— Зачем? — уныло вздохнула Иглогривка. — На случай, если голубь сядет прямо мне на подстилку?

Воробей оставил без ответа ее горькие слова. Иглогривка не должна была опускать хвост. Но упреками вряд ли можно поднять ей настроение. Нужно будет придумать какой-нибудь другой способ. Что-то подсказывало Воробью, что жизнь Иглогривки больше зависела от силы ее духа, чем от его трав и целительского искусства.

— Просто сделай, как я говорю, — спокойно сказал он. — Я скоро вернусь.

Выйдя из палатки, он тщательно принюхался. Огнезвезд сидел в развилке ветвей поваленного бука, в стороне от поляны, подальше от любопытных ушей остального племени. Крутобок, Ежевика, Белка, Дым, Терновник, Песчаная Буря, Яролика и Белохвост сидели возле него, их волнение густым облаком висело над буком. Воробей занял место среди воинов.

— Спасибо, что присоединился к нам, — Хвост Огнезвезда прошуршал по коре дерева. Предводитель был явно чем-то взволнован. — Искролапка видела сон.

— И какое нам до этого дело? — спросил Дым.

Огнезвезд полоснул когтями по ветке.

— Я думаю, это было послание Звездного племени!