Долгое ожидание. Письма Скорпиона

БЕРНИ, Джон Хоуп, достопочтенный пэр Англии, тайный советник — с 1960 г., награжден орденом Британской империи II степени в 1960 г. (орден III степени получил в 1958 г.); член парламента (Палата общин), министр Промышленного развития с 1949 г.; род. 28 июня 1919 г., сын покойного Дж. Г. Берни, магистра искусств. Учился в Эппингеме и Оксфорде, в Эксетер-колледже. Воевал; в июне 1941 г. ему был присвоен чин лейтенанта (территориальная армия), в феврале 1943 г. — капитана, в апреле 1944 г. — майора. Во время капитуляции Германии был офицером Генштаба второй армии; адрес: усадьба «Манс», Ллангвл, Кардиган; Куинз-гейт 1047-б, Лондон. Член клубов «Картлон» и «Теф».

Интересная вырисовывалась картина. Берни не было еще и пятидесяти, он уверенно шел к вершине, обгоняя многих сверстников. Это был новый чародей из Уэльса — напористый, остроумный, сравнительно молодой адвокат, не оставлявший соперникам ни дюйма места и ни секунды времени для борьбы. И не нужно быть провидцем, чтобы понять, куда он метит.

Об Александере Сайнате справочник сообщал следующее:

САЙНАТ, сэр Джеймс Александер, рыцарь Британской империи с 1950 г., занимается строительными подрядами; совладелец фирмы «Линдс и Сайнат Лтд»; род. 7 сентября 1910 г.; отец — Джеймс Сайнат, мать — Катрин Агнес Холл. Учился в академии в Эйре. Увлечения: гольф, яхты. Адрес: усадьба «Корбелз», Фолмут, Корнуолл. Член клубов «Ринз», «Ройал Отомобайл», «Ройал Темз Якт».

Теперь Джордж понял, почему имя казалось знакомым. Не раз случалось ему видеть лилово-белые рекламные щиты на лесах, окружавших лондонские новостройки. Щиты с надписью «Линдс-Сайнат». Скорпиону, видимо, перепадала, — а может быть, и до сих пор перепадает — часть доходов от все время меняющихся очертаний Лондона.

Джордж поискал в справочнике Надю Темпл, но не нашел. Она, без сомнения, по своему положению должна была быть включена в него, но, по всему судя, запретила предавать гласности данные о себе. Очевидно, в жизни знаменитых англичан настало такое время, когда наиболее престижным считается уже не печататься в «Кто есть кто».

Константайн забрел в курительную комнату, заказал коктейль «Радость путешественника», состоявший поровну из джина, черри-бренди и свежего лимонного сока, и раскрыл номер «Ивнинг Стандарт». От чтения его оторвали только раз — подошел литературный агент, бросил Джорджу: «Привет! Не знал, что ты уже вернулся», — и неохотно поплелся вслед за своим протеже — известным актером, чересчур громко возвещающим о том, что, если ему тотчас не принесут большую рюмку виски, он умрет — пусть так и знают.

Домой Джордж вернулся в три часа, развалился на кушетке и вынул взятое у профессора письмо, внимательно разглядывая его и хмурясь. Как не нравились ему собственные мысли, как горячо желал он избавиться от них!.. Скорпионом должен был быть Луиджи Феттони. Должен…

Позвонил корреспондент «Би-Би-Си Телевижн», стал задавать бестолковые вопросы о последнем фильме Джорджа: «Устроит ли вас, если?.. Как вы считаете?..» Константайн побеседовал с ним с завидным, по собственным меркам, терпением.

Потом он закурил, подошел к окну посмотреть, как расцветают на площади тюльпаны. По улице с превышением скорости пронесся роскошный «Астон-Мартин», показав задницу с дипломатическим номером.

«Профессор считает вымогателя погибшим, — размышлял Константайн. — Ну и пусть?» Нет, это рискованно. Узнав добытые Джорджем сведения, никто не поставил бы на правоту профессора и ломаного гроша. Хотя пить было еще рано, Константайн налил себе щедрую порцию виски с содовой, чтобы заглушить поганый привкус во рту. Но, чтобы он исчез навсегда, в квартире на Фентиман-роуд должно найтись немало интересного. Хотя бы пишущая машинка с таким же шрифтом, как на конверте письма Скорпиона.