Долгое прощание. Обратный ход

— Ну что вы, — возразил я. — Я это сделал только ради денег.

— Не смешно, м — р Марлоу. Честно говоря, не знаю, зачем я здесь с вами сижу.

— Это легко поправить, м — с Лоринг. — Я потянулся за стаканом и осушил его одним махом. — Я думал, вы расскажете про Терри что — нибудь новое. Мне неинтересно обсуждать, почему Терри Леннокс разбил жене лицо в кровавую кашу.

— Как это грубо, — сердито сказала она.

— Вам не нравится? Мне тоже. И я не пил бы здесь «лимонную корочку», если бы считал, что Терри это сделал.

Она встрепенулась. Помолчав, медленно произнесла:

— Он покончил с собой и оставил подробное признание. Что вам еще нужно?

— У него был револьвер, — объяснил я. — В Мексике этого достаточно, чтобы какой — нибудь нервный блюститель всадил в него пулю. В Америке тоже полно полицейских, которые могут за это убить. Иногда они стреляют прямо через дверь, если им не открывают сразу. Что касается признания, я его не читал.

— Ну, конечно, мексиканская полиция его подделала, — язвительно сказала она.

— Это им не по зубам, особенно в таком городишке, как Отатоклан. Нет, признание, наверное, настоящее, но это не доказательство, что он убил жену.

Для меня, по крайней мере. Мне оно доказывает одно — что у него не было другого выхода. В такой переделке некоторые люди — называйте их слабыми, мягкими, сентиментальными, как вам больше нравится, — могут пойти на то, чтобы спасти других людей от очень шумного и неприятного скандала.

— Это невероятно, — возразила она. — Из — за этого не кончают с собой и не подставляют себя нарочно под пули. Сильвии уже не было в живых. Что касается ее сестры и отца, они не нуждались в защите от скандала. Люди с деньгами, м — р Марлоу, вполне могут сами за себя постоять.

— Ладно, я ошибся с этим признанием. Может, я вообще во всем ошибаюсь.

Вы, кажется, очень рассердились. Хотите, я уйду, а вы спокойно допьете свою «лимонную корочку».

Внезапно она улыбнулась.

— Извините. Вы, кажется, говорите всерьез. Я было подумала, что вы не столько Терри пытаетесь оправдать, сколько себя. Теперь я вижу, что это не так.

— В чем мне оправдываться? Я сделал глупость, получил за нее сполна. Не спорю — его признание меня выручило. Если бы его привезли сюда и судили, мне, наверное, тоже что — нибудь пришили. В лучшем случае, это стоило бы мне таких денег, что век не расплатиться.

— Не говоря о вашей лицензии, — сухо заметила она.

— Наверное. Раньше вообще любой блюститель с похмелья мог ее отнять.

Теперь стало немножко по — другому. Вас вызывают в комиссию штата, которая ведает лицензиями. Они не большие поклонники городской полиции.

Пригубив коктейль, она медленно произнесла:

— Теперь, когда все позади, вам не кажется, что все было сделано правильно? Ведь не было ни суда, ни заголовков в газетах, никого не стали обливать грязью — просто ради сенсации, не думая ни о правде, ни о правилах честной игры, ни о чувствах ни в чем не повинных людей.

— А я о чем толкую? А вы сказали — «это невероятно».

Она откинулась назад, прислонившись затылком к изгибу диванной спинки.

— Да, невероятно, если только ради этого Терри Леннокс покончил с собой. Но суд принес бы всем только горе — это несомненно.

— Я бы еще выпил, — заявил я и помахал официанту. — Чувствую ледяной ветерок у себя на затылке. Вы, случайно, не родственница Поттеров, м — с Лоринг?

— Сильвия Леннокс — моя сестра, — просто ответила она. — Я думала, вы знаете.

Подрулил официант, получил от меня срочное задание. М — с Лоринг, покачав головой, сказала, что больше не хочет. Когда официант отбыл, я сказал:

— Старик Поттер — извините, м — р Харлан Поттер — так ловко замял это дело, что я вообще мог не знать ни про какую сестру.

— Вы преувеличиваете. Мой отец не всесилен, м — р Марлоу, — и уж вовсе не так жесток, У него действительно очень старомодные взгляды на частную жизнь.

Он никогда не дает интервью даже собственным газетам. Никогда не фотографируется, не выступает с речами, путешествует чаще всего в машине или в собственном самолете со своими людьми. Но при этом он очень человечен.

Терри ему нравился. Он говорил, что Терри ведет себя как джентльмен двадцать четыре часа в сутки, а не только пятнадцать минут от приезда гостей до первого коктейля.

— Под конец он вроде как сорвался. Я имею в виду Терри.

Официант притащил третью «лимонную корочку». Я попробовал и стал водить пальцем по стакану.

— Смерть Терри была для отца большим ударом, м — р Марлоу. Вы сейчас опять будете иронизировать. Не надо, пожалуйста. Отец понимал, что кое — кому покажется, будто все это разыграно, как по нотам. Он бы предпочел, чтобы Терри просто исчез. Если бы Терри попросил ему помочь, по — моему он бы откликнулся.

— Вряд — ли, м — с Лоринг. Ведь убили его родную дочь, Она раздраженно дернула плечом и холодно взглянула на меня.