Долгожданная развязка

— Это точно, — ухмыльнулся Вэл, потом посерьезнел. — Этот… человек… — Он явно колебался. — Он отец Трэвиса? — Вероника кивнула. — Хорошо, что я ничего этого не знал, когда мы познакомились, — протянул он, но вдруг заметил, как она побледнела и испуганно взглянула на него. — Да нет, — добавил он, поспешно обнимая ее. — Я совсем не то имел в виду. Просто когда мы встретились, я сразу понял, что какой-то козел с тобой скверно обошелся, и мне хотелось дать этим твоим воспоминаниям хорошего пинка, чтобы они не мучили тебя. Но тогда я считал, что это обычная история. Знай я, что ты такая недотрога из-за этой книги и тюрьмы, я бы так не петушился, когда пытался тебя обаять.

Вероника с облегчением вздохнула.

— Вот как, — сказала она и засмеялась. — Но даже если бы ты знал, раздумывать бы не стал, — предсказала она. — Все равно протопал бы в мою жизнь своими драными ботинками и подмял бы под себя.

— Верно, согласился Вэл. — Теперь насчет книги. Она действительно была дельной?

— Бестселлер, — с некоторой горечью ответила Вероника. У нее не хватило смелости купить экземпляр, но, живя в Англии, она не могла не знать, что книга произвела фурор. — Теперь давай поговорим о моей не столь уж новой карьере, — предложила она, проводя пальцем по его груди.

— Видать, придется, — согласился Вэл, понимая, что сейчас его во что-то втравят.

— Вэл, — ласково сказала она, зажимая его сосок между большим и указательным пальцами, и услышала, как он застонал от удовольствия. — Как насчет того, чтобы отдать мне все твои деньги и позволить поиграть с ними?

Внезапно послышался звук открываемой двери, и мысли Вероники вернулись в настоящее время. Она быстро натянула белый кашемировый свитер и черные брюки и открыла дверь ванной комнаты.

— Это ты, Вэл?

— Нет, это я, — послышался молодой голос. — Как сегодня все прошло?

Она закрыла за собой дверь, взглянула на сына и улыбнулась. Поверить невозможно, ее сыну уже исполнилось семнадцать. Он был рослым юношей, выше метра восьмидесяти, с темными волосами, с широко расставленными голубыми глазами и красивым лицом с квадратным подбородком. Девушки находили его неотразимым.

— Все прошло нормально. Теперь компания «Валентайн Инк.» владеет целым рядом модных бутиков.

Вэл, как и следовало ожидать, отдал жене все, что та хотела, только бы она продолжала играть с его сосками, и за несколько лет Вероника превратила компанию одного модельера в многонациональную корпорацию. Трэвис ухмыльнулся, блеснув крупными белыми зубами.

— Замечательно! — На нем была просторная футболка и джинсы в масляных пятнах. Свою манеру небрежно одеваться он позаимствовал у Вэла. — А где папа? — спросил он.

— Скорее всего все еще со своими французскими друзьями.

— Значит, он твердо решил провести показ в Париже?

— Абсолютно. Ты же знаешь, раз решил, он своего добьется.

Трэвис кивнул, плюхнулся на диван, подпрыгнул несколько раз, успокоился и уткнулся носом в газету.

— Как дела в школе? — спросила она, направляясь в кухню, чтобы налить себе и сыну по чашке кофе.

— Блеск. Меня сделали редактором школьной газетенки. Голосовали — шестнадцать за, двое против. Наверняка Смит и Канн против голосовали. Им не в жисть не отличить хорошую газету от «Инквайера».

— Это клевета, — заметила она, протягивая ему чашку. — В газетном деле ты должен следить за своими высказываниями, иначе нарвешься на неприятности. — Когда ему было десять, Трэвис вполне серьезно объявил им, что собирается стать «газетчиком», и с той поры неуклонно стремился к этой цели. Теперь уже ни Вероника, ни Вэл не сомневались, что его мечта исполнится и он когда-нибудь станет владельцем собственной газеты.

— Печатай, и пошло оно все к чертям, — протянул Трэвис в ответ на замечание матери, блестя глазами. — Я согласился поработать в «Нью-Йорк сентинл». Ничего особенного, просто мальчик на побегушках, но мне это интересно. Ты не против?

— Если только не пострадает твоя учеба.

— Ну уж нет. Мне нужны хорошие оценки, чтобы поступить в лучший колледж для журналистов.

Мать кивнула. Его упорство вызывало восхищение. Когда он заявил отцу — Вероника и Трэвис считали Вэла именно отцом, — что он не собирается заниматься «тряпичным» бизнесом, они даже не пытались уговорить его передумать.

Вероника с восторгом обнаружила, что из Вэла получился превосходный отец. С самого начала, после того как они зарегистрировали свой брак через два дня после показа, он принял на себя роль отца с необыкновенной легкостью и одновременно серьезностью. Он первый рассказал Трэвису о «пестиках и тычинках». Он водил его на бейсбол и футбол. Они вместе ходили на родительские собрания и вместе наказывали его, хотя Вэл устроил ему солидную выволочку всего один раз. Когда Трэвису было девять лет, он, подстрекаемый приятелями, ударил свою одноклассницу, вечно издевавшуюся над ним. Вэл объяснил ему, что мужчина никогда не должен бить женщину. Что ниже уже нельзя опуститься.