Долгожданная развязка

— У нас нет времени, — с сожалением сказал он. — Так что давай напрямую. Вероника родила тебя до того, как встретилась со мной. Ты не мой… Черт, не так! Ты мой сын, но только… не биологически. Ты понимаешь?

Трэвис слабо улыбнулся.

— И это все? Я-то думал, что-нибудь ужасное случилось! Я ведь помню, как ты первый раз появился. Мне ведь тогда было уже почти шесть лет, забыл?

Вэл уставился на него, потом вдруг принялся хохотать. Однако он тут же пришел в себя.

— Твой… биологический отец в данный момент едет сюда. Если верить словам твоей матери, он попытается тебя забрать.

— Что? — воскликнул Трэвис. — Пап, я ведь уже не ребенок. Скоро голосовать пойду.

Валентайн усмехнулся.

— Знаю. Но твоя мать вне себя от страха. Она говорит, что он богат, как Крез, могущественен, как Кеннеди, и обладает менталитетом гунна Аттилы. А уж ей ли не знать.

Трэвис потряс головой, пытаясь все переварить.

— И что же нам делать?

Вэл мрачно усмехнулся.

— Доверься мне, — сказал он, схватил сына за руку и потащил в гримерную. — Я не имею представления, как он выглядит, — пробормотал Вэл, разыскивая парик под цвет его собственных волос, — но надо сделать тебя как можно более похожим на меня. — Он надел парик на голову сына, который улыбнулся своему отражению в зеркале. Вэл нашел маленькую коробочку. Трэвис завороженно наблюдал, как он открыл крышку. В коробочке оказались комплекты цветных линз. — Иногда, — объяснил Вэл, выбирая коричневые линзы, — мне нужно, чтобы глаза модели были в тон платью.

Трэвис напрягся, пока Вэл вставлял линзы, потом быстро заморгал.

— Черт, как неудобно, — пожаловался он, еще поморгал и взглянул в зеркало. Странно видеть в зеркале не свои голубые глаза, а чьи-то карие.

— Вот форму моей физиономии тебе не изменить.

— Уж эта мне святая простота. — Вэл взял в руку вату. — Открывай рот.

Трэвис успел только застонать и едва не подавился, почувствовав за щеками вату.

— Я себя по-дурацки чувствую, — промямлил он, сглатывая и борясь с рвотными позывами.

— Заткнись, — велел Вэл, протягивая руку к коробке с косметикой. Трэвис снова застонал и закрыл глаза.

Уэйн велел таксисту подождать и вошел в здание через боковую дверь, которая громко заскрипела. Услышав этот звук, Трэвис и Вэл переглянулись и быстро вышли из гримерной.

Шаги Уэйна по бетонному полу гулко раздавались в тишине. Он неуверенно огляделся, свернул направо и пошел на звук человеческих голосов вдоль рядов упакованной в пластиковые пакеты одежды.

— Шелк?.. — Человек, задавший этот вопрос, был высокого роста, очень стройный, одетый в потрепанные джинсы и свободный шерстяной кардиган, который сидел на нем как мешок на парковочном счетчике. Это мог быть только Валентайн Коупленд, гуру моды.

— Привет. Чем могу служить?

Слегка удивившись акценту кокни, Уэйн увидел, что Валентайн идет к нему. Вэл приблизился к человеку, виновному в том, что Вероника попала в тюрьму, и ощутил безумное желание ударить его ногой в живот, чтобы с удовольствием посмотреть, как тот согнется пополам. Подойдя поближе, он вздрогнул. У него были глаза Трэвиса, только после глубокой заморозки. В них не было ни грамма теплоты, ничего даже отдаленно человеческого. Этот тип напомнил ему робота — хорошо одетого, чересчур красивого робота. Валентайн сразу возненавидел его.

— Я ищу Трэвиса Колтрейна, — сказал Уэйн, намеренно опуская фамилию Вэла. Вэл понял, что этот человек — именно такой, как утверждала Вероника, только еще хуже.

— Здесь такого нет, приятель, — умышленно развязно ответил Вэл. — Тут только мой парень — Трэвис Коупленд. Эй, Трэв, подойди на минутку, а?

Трэвис подошел поближе, чувствуя, что ноги его плохо слушаются.

— Да? — Он встал вполоборота к Вэлу, даже не желая смотреть на высокого незнакомца, который был его настоящим отцом. Но внезапно оказался с ним лицом к лицу. Он увидел собственные голубые глаза и вдруг ощутил глубокий страх. Мальчик не смог бы объяснить, в чем дело, он никогда не испытывал такого ужаса. Ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание.

Вэл подошел поближе, чтобы Уэйн мог их сравнить. Тот же цвет волос, тот же цвет глаз. Даже светлая кожа Трэвиса с помощью тонального крема стала темнее.

Уэйн смотрел на мальчика и ощущал холод в сердце. Бросил быстрый взгляд на Вэла, чувствуя почти животное желание крушить все вокруг, но лишь растянул губы в злую усмешку, которая, по его мнению, должна была сойти за улыбку.

— Значит, я ошибся, — просто сказал он.

Вэл кивнул и ухмыльнулся.

— С кем не бывает, приятель.

Уэйн кивнул, повернулся и пошел прочь, ни разу не оглянувшись. Трэвис дождался, пока он ушел, и тихо сказал:

— Мне кажется, меня сейчас стошнит.

— Так беги в сортир, — посоветовал Вэл мягко, слегка подталкивая его в спину — Мне надо позвонить твоей маме. Она была полностью права насчет этого типа.

Трэвиса действительно стошнило. Это… это существо со змеиным взглядом и неподвижным лицом — его отец?..