Долгожданный контакт. Сборник рассказов

– Не будем об этом, – Ислу поежился. Он прекрасно понимал, что его защитная преграда давно дала сбой, что он поддался воздействию местной жизни и проникся существами, которых, видимо, в скором времени почти не станет. И произойдет это в том числе по его вине. Он должен был составить отчет и составил, а теперь с горечью думал, что его деятельность была совсем не на благо цивилизации, а во имя уничтожения малознакомой жизни на небольшой планете для нужд и чаяний некоего Магистра, которого он лично никогда не видел и, скорее всего, не увидит, но который способен разрушить все, что мешает ему на этой планете построить новый мир.

– Смотри, Ислу, ты теряешь стойкость. Это плохо. Давай перекинем тебя на другой объект? Я скажу, что ты слишком глубоко внедрился и испытал пагубное влияние примитивного образа жизни.

– Ты прав, я теряю стойкость. Но это точно не из-за примитивного образа жизни, а наоборот – в надежде найти цивилизацию, которая в чем-то лучше нас. Хотя признаюсь, что у них сейчас эпоха распада. Ощущение такое, что они только едят и пьют, пьют и едят и еще фиксируют бесконечное количество цифровых изображений: себя, еды и себя с едой.

– Это уже не распад, а разложение останков. И ты поддался влиянию этих бактерий?

– Ты читал отчет – они не бактерии. В прошлом они обладали знанием. Но оно находится под таким толстым слоем времён, что мне удалось докопаться только до самой малости. С нами или без нас – у них скоро случится нечто катастрофическое. Либо они выживут и начнут все заново, либо сгорят дотла из-за собственной глупости.

– Вот видишь, они все-таки глупы.

Ислу замолчал.

– А что это за картинки у тебя?

– Это фотографии. Сделал, когда в самолете ехал.

– Ехал – это что такое?

– Ну, типа перемещение с места на место с помощью длинного ящика, который двигается по окружной пространственной.

– Порзики2 мои, это за всю жизнь никуда не доберешься!

– Не забывай, здесь двумерное пространство, а время вообще считается только в одну сторону.

– Все никак не привыкну. Ладно, показывай, что ты у этих полумерков рассмотрел.

– Во-первых, не полумерков, а двумерков…

– Какая разница! Все равно в наш космос им не попасть. Когда мозг сосредоточен в желудке, неба не увидишь. А без третьей небесной координаты…

– Кстати, они об этом догадываются. У них есть такая штука – кино называется. Это надо сидеть в темноте, надеть наглазники и смотреть видеоряд в четырехмерном…

– Ой, не смеши. Четвертое измерение, сидя в наглазниках… – Кенота поморщился и закатил все свои восемь окуляров в потолок. – Лучше показывай фотографии.

На снимках показались поля с высоты взлетающего самолета, аккуратно расчерченные на геометрические многогранники и пестрящие желто-зелеными травами. Между ними пробегала темная вода небольшой реки, до того извилистой, будто ей никак не лилось по знакомому руслу, а захотелось поиграть. На втором снимке подул ветер, и поля стали колыхаться.

– Да, красиво.

– Когда я на это смотрел, я отдыхал. Мои мысли пришли в порядок, я забыл обо всем, что мне не понравилось на Седьмой планете Соль. Я успокоился, просто смотрел и радовался.

– Да, но здесь только растительное население. А мы занимаемся говорящей и поющей живностью.

– В этом-то все и дело, – Ислу тяжело вздохнул, так что даже какой-то невольный стон вырвался из хвоста.

– И в отчете этих снимков нет.

– Потому что я побоялся их показывать.

– Ты хочешь сказать, что …

– Я ничего не хочу сказать. А вот Совет, – он устало и разбито взглянул на Кеноту, – Совет может не только сказать, но и сделать.

– Сделать так, чтобы ни одного говоруна не осталось?

Оба замолчали. Ислу думал, что у него собачья работа. Да, да, именно собачья. (Ему показалось, что сегодня он наконец понял суть этой странной фразы.) Сначала исследуешь, а потом после твоего отчета могут планету или звезду так перековырять, что целая цивилизация умрет и начнется совсем другая жизнь. Хорошая или плохая – неизвестно. И все эти несчастные не имеют права голоса. Только потому, что не выполняли Закон устойчивого развития. А откуда они знают об этом законе? Может, у них свой закон есть?

Кенота тоже задумался. Да, такая работа. Таскайся по всем звездам, изучай. Столько времени на них тратишь, потом на Совете доказываешь. А все зачем? Какой тут интерес? Ну, будет еще одна планета жить по закону. И что? А если ее не трогать? Никто и не догадается, что они живут как хотят.

– Ты, кажется, привязался к ним, – тихо сказал Кенота.

Глава первая

«Никак мне не удается сотворить нормальную прическу. То обрастаю, как павлиний хвост, или уж совсем жиденький пушок на голове», – думал Ислу, расправляя длинные пряди, чтобы они торчали хотя бы приблизительно одинаково – в направлении гравитации планеты, то есть к ее поверхности3. Окончательно измучившись, но не удовлетворившись результатом, он демонстративно и твердо произнес слово «тьфу» и отвернулся от зеркала.