Доля дьявола

Джин проверила часы на приборной панели. Три часа дня. Самюэль Ти. сказал, что будет на своей ферме только что вернувшись из поездки куда-то за город. Он не стал вдаваться в подробности где был, а Джин не спрашивала, но у нее появилось ощущение, что он был с женщиной, поскольку она звонила ему в выходные и оставила сообщение, а перезвонил он ей только через два дня.

Когда они наконец соединились, ей показалось немного странным, что ни один не обмолвился словом о том, что произошло в болотистой местности с Ричардом Пфордом, словно Самюэля Ти. там вовсе и не было, хотя если бы его там не было… все могло закончиться совсем иначе.

Тем не менее он вполне вежливо разговаривал с ней, скорее профессионально, и она пыталась отвечать ему таким же тоном.

Джин снова проехала мимо ограждения терминала, Амелия стояла на обочине и махала ей рукой, не улыбаясь.

Вообще-то, Амелия не часто улыбалась. И Джин было что оплакивать, потому что именно она была ответственна за то, что ее дочь не часто улыбалась.

И таких проблем было очень много.

За последние пару ночей, пока Джин не спала, она вспомнила все свои неудачи, как мать, одну за другой. Буквально рассматривая каждую упущенную возможность и их оказалось вполне достаточно: взять хотя бы случаи, когда она предпочитала пойти на вечеринки, а Амелия болела, или нужно было делать домашнее задание, которое можно выполнить с помощью взрослого, или она оставалась дома одна. Сколько спектаклей и вечеров она пропустила. А сколько времени, когда Амелии необходим был ее совет, наставление, улыбка или объятия, Джин либо не было рядом, либо ей было совсем не до того.

И чем дольше Джин перемалывала свои воспоминания, тем больше она понимала насколько сожалеет, и эти сожаления ей придется нести с собой до конца своих дней.

И вдруг она поняла, что немного чем-то похожа на Эдварда — навсегда изменилась, хотя сама себе понаделала шрамы, которые теперь будут у нее внутри.

Остановившись, она оставила «Фантом» на холостом ходу, а сама стала выбираться из машины.

— У меня с собой багаж, — прокричала Амелия, пытаясь перекрыть шум других машин и людей. — Открой багажник.

— Думаю, что это откроет багажник?

— О, готово.

Джин выбралась из машины и помогла Амелии уложить два чемодана. Затем они сели внутрь, и Джин двинулась, переходя на быструю скорость.

— Как ты долетела? — спросила Джин, следя за машинами, чтобы влиться в общий поток на выезде.

— Хорошо. — Амелия достала телефон и начала строчить смс-ки. — Я рада, что все закончилось. И я отправила все остальные вещи домой. Что у тебя случилось с головой? Почему ты в повязке?

— Ничего. — Джин откашлялась. — Послушай… Не могла бы ты отложить телефон хоть на секунду?

Амелия опустила iPhone и взглянула на мать.

— Как дела? Я уже знаю про дядю Эдварда. Это правда, что он вышел из тюрьмы? Я имею в виду, и про мисс Аврору, это не шутка? Это попахивает «Секретными материалами».

— Вообще-то я хотела с тобой поговорить совсем о другом. Позднее мы поговорим с тобой обо всем, что случилось за время твоего отсутствия в семье. Много чего произошло.

— Верно.

Как только они выехали на шоссе, Амелия нахмурилась.

— Так в чем дело?

— Я развожусь с Ричардом Пфордом.

— Спасибо тебе, Господи. Он был полным придурком.

— Да, боюсь, что мое решение выйти за него замуж очередной раз не было мудрым. Но я пытаюсь исправиться.

— Ну, ты никогда меня раньше не забирала. Никогда. Это стоит учитывать.

— Ах, да, это правда. И, ах, я действительно пытаюсь многое сделать для тебя. — Джин бросила на нее взгляд, а затем повернула голову на дорогу. — И продолжая разговор в том же духе… мы с тобой никогда не говорили о твоем отце.

Несмотря на то, что Джин пробралась в центральную полосу, она заметила краем глаза, что ее дочь сидит совершенно неподвижно и заторможено пялиться на нее.

— Я хочу совершенно открыто тебе сказать, — начала Джин, внезапно почувствовав, что ей трудно стало дышать, словно сгустился воздух. — Это я сделала ужасный выбор не говорить ему о тебе и такой же выбор не говорить тебе о нем. Это так…

Слезы угрожали политься по щекам, поэтому она прочистила горло.

— Я никогда не прощу себя за это.

— Он не знал обо мне?

— Нет.

— То есть он… не был против меня? — спросила Амелия очень тихо.

Джин сжала ее руку.

— Нет, совсем нет. Я ужасная мать, я ошиблась. Это не твоя вина и не его. И ты можешь спокойно злиться на меня за это.

Амелия высвободила руку и положила ее на колени. Потом она пожала плечами.

— Это своего рода была стезя, которую я выбрала, понимаешь?

Джин крепко ухватилась за руль.

— Теперь мой вопрос к тебе — хотела бы ты встретиться с ним?

Амелия дернулась.

— А… когда? Где?

— Мы можем сделать это прямо сейчас, если ты захочешь…

— Да. Да, сейчас. Я хочу познакомиться сейчас.

Джин ненадолго закрыла глаза.

— У меня было ощущение, что так оно и будет.

— Я его знаю?

— Фактически… — Джин сделала глубокий вдох. — Знаешь.

— Готовишься к кому-то особенному?