Доля Пути: Долг

Понял я и то, как Суэн "угадал" — где именно оставлять свое послание тому, кто родится только через семнадцать веков. Будущее не дано видеть даже богам, но моему учителю помогли интуиция и логика. Из тех Врат, когда-то, пришли его предки — нам они известны как шумеры. Случилось это за два летних Цикла до того, в котором жил Суэн. Став знатным искусником, он нашёл место, где соединяются два мира и в тех же краях приметил пещеру. Может даже жил в ней, исследуя Врата. В похожем месте, только в Малой Азии, он нашёл наследие своего учителя — Одиссея, если я правильно понял. Вот такая легендарная цепочка, звеном которой теперь являюсь и я. Наверное, знал Суэн и имя того, кто был предшественником Одиссея. Но важно то, что он правильно расшифровал подсказки, которые ему дало Дыхание — о регионе, где появится его приемник, то есть я.

Во время прошлого летнего Цикла тайну пещеры охраняли защитные Вязи, оставленные великим Идущим. А во время Зимы, об этом позаботился Хозяин гор. — Ещё при жизни, Суэн основал небольшое поселение, жители которого всячески чтили и заваливали подношениями местного горного Духа- хранителя. Именно почитание и искренние просьбы о помощи — являются залогом возникновения и усиления божественных и полубожественных сущностей, не путать с бесчисленными культами поклонения Творцу. "Откормленный " людской верой, сей Дух смог избежать полного развоплощения Зимой и даже позаботиться о тайнике, предназначенном мне. Этот Дух-хранитель, кстати, тоже часть моего наследства. В смысле, обязанность — соблюдать договор, заключённый моим учителем.

Знал ли Суэн о том, что там я встречусь с одной из его далёких правнучек? — Думаю, нет. Скорее всего, потомки Суэна ушли в мир его предков, во второй половине прошлого летнего Цикла. Я почти уверен, что "мои" Врата ведут в один из тех полумифических миров, которые Дыхание никогда не покидает до конца. Не знаю, что произошло с родом Суэна, но одна девушка, из его потомков, попала в руки не самых добрых людей... и не только людей. Каким-то образом они узнали об оставленном Суэном "кладе", сумели создать временный переход и встретили здесь меня.

Ну вот, опять перед глазами её лицо...

Да уж, не так я себе представлял путешествие за "сокровищем". И совсем не ожидал, что встречу людей из другого мира. От той встречи мне досталось несколько артефактов и регулярно повторяющийся сон, где совсем юная девчонка, с зелёными глазами, умирает у меня на руках. Безымянная иномирянка, чью смерть я никак не могу забыть и... простить себе. Н-да.

В любом случае, эта история уже закончена. Пробоину я запечатал, а сами Врата откроются не раньше, чем через три-четыре столетия.

Сто пятьдесят четыре дня — столько я пробыл на страже родного Мира, но сей подвиг останется безвестным, хех. — Ведь тогда придётся рассказывать и про всё остальное.

Но, вернёмся к делам насущным. Закрыв пространственную аномалию, я начал собираться обратно — в цивилизацию. Не то, чтобы я провёл эти пять месяцев в непролазной глуши, но единственным моим контактом с внешним миром была семья Ильяс-ака — университетского профессора на пенсии, разводящего пчёл — который снабжал меня продовольствием и привечал в своём доме во время недолгих перерывов, между открытиями пробоины. К нему я и отправился в тот же день.

По дороге, заметил несущихся куда-то перевёртышей — моих недобрых знакомых. «Что ж», — подумал я, — «судьба, очевидно, намекает мне, что воспитанные "туристы" блюдут порядок в тех местах, где "отдыхают". От профессора я наслушался о бесчинствах, которыми промышляет эта стая. Обычный человек просто рассказывал мне о случаях пропажи скота в окрестных посёлках, ограблений и даже загадочных исчезновений людей. А уж я сам привёл все эпизоды к единому знаменателю. Подоспел вовремя — спас очередных жертв разошедшейся стаи. Заодно, избавил местных жителей от безумного вожака и двух его главных подручных. Так — я в третий раз отнял человеческие жизни. На моём счету уже семь душ. Не самых светлых, надо сказать, но... Впрочем, эти оправдания — для того, кто будет спрашивать с меня по этому счету. Если есть кому.

Когда, всё таки, добрался до дома профессора, меня встретило пепелище, по которому ходили милицейские эксперты...

Я наблюдал издалека. Надежда — вот первое чувство, которое я испытал. — Дом сгорел, но, возможно, люди успели выбежать и спастись. Когда увидел как обугленные кости складывают в полиэтиленовые мешки... оцепенел, балансируя между кипящей жаждой действия и холодным желанием — узнать, что случилось.