Доля Пути: Долг

— В начале каждой зимы, непослушных детей пугают не вампирами, не оборотнями и даже не чернокнижниками. Главными монстрами, в людской памяти, остаются Серые Странники, Туманные Путники, Идущие за душами... У таких, как я, разные названия, в разные эпохи. Знаешь, почему нас так боятся? — Ни один другой вид Знающих не проливает столько крови. Мои предшественники стирали с лица земли целые города, неся возмездие и справедливость. Слыхал про Содом и Гоморру?

Воля заполнила всё помещение, вокруг начало темнеть. Уродливые тени затанцевали на стенах. Ужас буквально пропитывал воздух, а на грани слышимости, но очень отчётливо зазвучала одна единственная нота, которая в самых потаённых глубинах души пробуждала Отчаяние. В моём голосе окончательно исчезли эмоции.

— А ещё, ходят легенды, будто никто, даже боги, не знают о Боли и Страхе больше нас. Так вот. Это правда.

Танцующие фигуры обступил пленника. Нота вышла на ультразвук. Отойдя к стене, я молча наблюдал, как человек превращается в обезумевшее животное. Ведь человек ТАК кричать не может. Через пол часа, я выходил из подвала. Под конец допроса, кровосос умолял о лёгкой смерти, но получил лишь ошейник-блокиратор.

А во дворе дома... гарнизон готовился к отражению штурма. Муха, Дима, Лена, Рома и Арсен, облачённые в доспехи и увешанные оружием, собрались у ворот, перекрикиваясь с кем-то за забором. На крыльце стояли Игорь и Абдулла, вооружённые охотничьими ружьями, патроны к которым я сам снаряжал. За окном первого этажа виднелись испуганные лица Сабрины, Светы и Натальи, которая пыталась увести вглубь дома двух племянников Абдуллы.

— Асылчи жодугар занят, — очевидно не в первый раз кричал через забор Муха.

— Открывай ворота, кмет! — незнакомый голос, явно привыкший командовать, сопровождался гулким стуком в железные створы.

— По голове себе постучи! — распалялся Дима.

— Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, шавка? — другой визитёр, очевидно, был взвинчен не меньше перевёртыша.

— Захлопни пасть! — это уже Лена. — Рискните сунуться. На заборе чары Идущего, в пакетах хоронить вас будем.

— Лена, это Милана. Вы там с ума посходили? Здесь посланник Семьи...

— А ещё я чую кровососов, — прервал её Дима. — Вы, твари, ещё ответите за покушение на главу Дома... короче, нашего Дома.

— Какое покушение? Чё ты несёшь?

Я махнул рукой Игорю и Абдулле, чтобы опустили винтовки — не хватало шального выстрела — прошёл к воротам. Ближники обернулись на звук моих шагов.

— Открывайте! — я говорил спокойно и медленно.

Все пятеро загалдели одновременно, но я поднял руку, призывая к молчанию.

— Мы открываем ворота, — сказал я громче.

Дима сплюнул в сердцах, Лена что-то прорычала себе под нос. Арсен и Рома молча заняли позиции по бокам от прохода. Муха встал передо мной. Тяжёлая секция отъехала вправо. Свет автомобильных фар, на мгновение, ослепил нас. Размытая фигура шагнула к нам, полыхнула Вязь «Порог», заорав больше от неожиданности, чем от боли, торопыга улетел назад.

— Первый удар защиты предупредительный, — сказал я. — Второй на поражение. Не советую нарушать границу всем, чей порог ниже пятого.

Сжав рукой плечо Мухитдина, я вышел вперёд. Распространив Волю, я напитал её искажениями, которые мгновенно рассеяли свет, создав равномерно освещённую сферу. Ко мне двинулись трое. За спиной послышался шелест металла — ближники приготовились биться.

— Меня зовут Джалолиддин, — представился тот, что был в центре, склоняя голову. — Здравствуй, знатный искусник. Я племянник Главы Халилшах и представляю интересы Семьи в столице.

Он протянул мне запечатанный конверт из плотной мелованной бумаги, со множеством вензелей, гербом и сургучной печатью.

— Ты официально приглашён на большой осенний приём, который состоится в главной резиденции, через пять дней.

— Здравствуй, сын Стихии, — я слегка кивнул и взял протянутый конверт, тут же ломая печать и вскрывая его. — Я снова подтверждаю, что буду там, в назначенное время. Как я понимаю, представитель клана «Центр» сопровождает тебя, а вот зачем здесь Глава Улья, ума не приложу.

Асаф, лицо которого было перекошено от плохо сдерживаемого бешенства, шагнул ко мне, но почувствовав на плече руку "Тора", остановился.

— Если бы не договор...

— Успокойся, Асаф, — лениво протянул член Семьи и обратился ко мне. — Знатный искусник, Асаф уверяет, что в твоём доме подвергается пыткам один из его сородичей. Если это правда, то, действительно, нарушает договор, заключённый моей двоюродной сестрой.

— Ты, сын Стихии, и Глава Улья можете пройти со мной в подвал. Но, предупреждаю. После этого, я снимаю с себя любую ответственность за сохранение тайны, касающейся непосредственно интересов Семьи Халилшах.