Доля Пути: Лето

Проживший долгое время в России, на заработках, он сходу начал "предъявлять" мне, почти без акцента. И по всему, точнее по его, выходило, что я нарвался по-крупному.

И то, что я "терпила", обратившийся к ментам...

Вот это новость.

... И то, что ему и его семье ничего не будет, ведь он "подмазал" этих самых ментов. И что теперь они с братом мне жизни не дадут и я буду ходить — оглядываться....

Он там ещё что-то лопотал, когда, от сердца, во мне распространилась волна бешенства и прежде незнакомого чувства... Высокомерия?!?

Да, ледяного высокомерия.

Я вскинул руку, ладонью вперёд, на уровне его груди. Он не успел её оттолкнуть — доля «Изгиб» мгновенно выгнула пространство дугой, вперёд от ладони. Брат-2 отлетел на пару метров, согнувшись пополам, и мешком рухнул на приподъездную плитку.

«Этот... простой человек уверен, что может напугать МЕНЯ, искусника, ученика великого Суэна?!? — Покарать кретина!!!», — гремело в моём мозгу.

Я медленно шёл к "летуну", скорчившемуся в позе эмбриона, намереваясь добавить ему ума пинком ноги. На краю зрения мелькнула тень. В моей голове вспыхнули звёзды и я отступил, приседая. — "Мельница" прошлась сверху, лишь пару раз задев меня по касательной.

Брат-1, видимо, сидел на их "приусадебном участке", из-за чего я не заметил его в предрассветных сумерках. Что ж... Лучше б он там и сидел. Сразу несколько искр зажглись в пределах моей Воли, пока я приходил в себя от первого удара и уворачивался от следующих. Искры — не молния, их почти не нужно контролировать, ибо их суть огонь, а огонь — это хаос. Маленькие, с ноготь мизинца, но "злые" и горячие, как кончик пламени, искры закружились моей Волей вокруг меня, образуя сферу — как схематичный рисунок атома.

Брат-1 истошно закричал и отскочил, пытаясь сбить с себя жалящие "гроздья" моего гнева. Искры, на моём пороге Силы, не способны прожечь человека насквозь или мгновенно причинить критический урон, но попробуйте-ка обсыпать себя углями из мангала. — Вот и ему было больно сейчас.

— Молчи! — бросил я Слово.

Мир дрогнул. Противник почти застыл, а его раззявленный рот будто вакуумом накрыло. — Не хватало ещё, шум поднимать.

Гася искры, я перетёк к нему двумя подшагами и ударил в солнечное сплетение ладонью с уже наложенной долей «Крепость». Мужик сложился, будто в него кувалдой ткнули. Ну, почему же «будто»?

Отсутствие опыта драк с людьми, с лихвой, окупили Знания. Оба брата корчились уже на асфальте — обоим я добавил по пинку. Но уже без усилений, чтоб не убить ненароком. Бешенство, кипевшее внутри, "охлаждалось" высокомерием и острым желанием наказать по-настоящему, чтобы оба дома вздрогнули.

Я быстро поднялся в квартиру, схватил платок с камнем духа и мигом вернулся назад.

Восток уже светлел.

Два недобитка успели подняться и, поддерживая друг друга, ковыляли к своей "веранде". Я нагнал их, когда они подходили к металлическим ступеням.

— Стоять!

Оба вздрогнули, старший попытался развернуться, отчего младший, которому досталось «Изгибом», рухнул на ступеньки.

— Слушайте! — веско упало Слово, тряхнув пространство между нами.

Братья замерли, их перекошенные болью лица уставились на меня.

— Вы здесь жить не будете. Даю две недели. Кому расскажете, пойдёте к ментам или попадётесь мне на глаза — вас удавлю, жён умалишёнными сделаю, дети в детдом отправятся. С этого момента, вам и вашим семьям вход в этот двор закрыт. Теперь, скройтесь в своей конуре, пока я вас не прибил.

Договаривая, я изобразил долю «Полох» — ужас в чистом виде — и связал её с «Оком». Затем поднял эту Вязь вверх, до границы своей Воли. Вместо мягкого, всепроникающего света, купол метров шести в поперечнике наполнился мерцающим сумраком, в котором плясали "адскую джигу" уродливые тени. Несмотря на трещины в рёбрах, оба брата вскочили и с гримасами ужаса, визжа как безумные, влетели по лестнице в квартиру, словно увидели свои самые сокровенные страхи. Ну, почему же «словно»?

Я отозвал Вязь и глянул на восток — край солнца ещё не показался над крышами четырёхэтажек, но света уже было достаточно. Мазнул взглядом по ближайшим окнам обоих домов — ни там, ни на улице, вроде никого. Поспешу — успею.

Присел на колено в центре экспроприированного "участка". Положил камень духа перед собой, снял с него блокирующую Вязь. Достал нож и, надрезав себе ладонь, капнул пару красных капель на камень. Затем разрыхлил ножом землю и вдавил в неё камень, утрамбовав почву сверху. Быстро поднялся и прошёлся по периметру, четыре раза изображая своей кровью Вязь «Тупь»-«Око» и припечатывая каждую — ладонью в окружающий "участок" бетонный бордюр. Кровь мгновенно впитывалась в бетон, на котором оставались лишь еле заметные оттиски Вязи.